|
||||||||||||||||
| ЖАННА ЖАРОВА - "Давид Курлянд - «Дядя Давид» моего детства (к слову о сериале «Ликвидация») | ||||||||||||||||
| В конце февраля прибывший с визитом в Одессу министр внутренних дел Юрий Луценко сообщил, что в нашем городе появится новый памятник – герою нашумевшего сериала «Ликвидация» Давиду Гоцману.
Должна тебе признаться, читатель, что триумфальное шествие сериала «Ликвидация» по экранам ТВ… вначале прошло мимо меня. Я слышала, конечно, краем уха, что идет какой-то фильм о послевоенной Одессе, и как будто неплохой, но внимания не обратила. Потом прочла рецензию на этот фильм в «Одесском Листке» – «Вестерн на 4 звездочки». Увидела известные имена: режиссер Сергей Урсуляк (сразу вспомнился фильм «Сочинение ко дню Победы»), Владимир Машков, которого очень люблю, и другие… О, думаю – наверное, стоит все же посмотреть! Но – подумала и забыла: времени, как всегда, не было. И вдруг как-то случайно наткнулась в Интернете на две ссылки: «У главного героя фильма Давида Гоцмана был реальный прототип – Давид Курлянд» и «В основу фильма легли реальные события…» В первой, кроме названия, ничего о Курлянде не было. Зато во второй… Вначале я даже глазам своим не поверила – неужели это тот самый Давид Курлянд – «Дядя Давид» моего детства, которого я и сейчас помню как живого? Да, похоже, все сходится – имя, должность, работа в милиции. Стала «рыть» в Интернете дальше – и «нарыла»… столько всякой чуши на эту тему, что просто диву даешься: почему журналисты не дают себе труда разобраться в фактах, вместо того, чтобы говорить и писать о таком человеке, как Давид Курлянд, по принципу «слышал звон, да не знаю, где он»? Вот, например: «Прототипы «Ликвидации»: Так был ли Гоцман?» «Давид Курлянд был двоюродным братом моего прадеда Ефима Самойловича (по паспорту Шлемовича), у которого был сын Марк Ефимович – отец моего отца Александра Марковича», – начала свой рассказ 32-летняя правнучка Екатерина Курлянд. «Вычисляю», что интервью дает дочь Александра Марковича Курлянда – президента известной судоходной компании «Укрферри», с которым я и сама хотела было связаться (с той же целью – получения информации по Курлянду), но после этой статьи уже не стала его тревожить, убедившись, что он действительно дальний родственник Давида Курлянда (да и внешнее сходство имеется). И далее из ее же интервью: «Кстати, у Давида и семьи не было…» Как это не было?! У него БЫЛА семья – жена и двое детей!!! И я – НЕ родственница!!! – их всех знала! Да на этой же странице сайта чуть выше приведено… интервью с сыном Давида Анатолием! Конечно, это оплошность журналистов, а не Екатерины Курлянд – она могла и не знать о семье Давида. Или, может быть, имелся в виду Давид Гоцман? Так и у него в фильме появляется семья – жена Нора и приемный сын… Читаем дальше на этой же странице сайта: «Есть все основания предполагать, что Давид Курлянд еще жив, ему 94 года, и он живет в Москве, – удивил автор книг «Бандитская Одесса», академик Виктор Файтельберг-Бланк. – Я узнал по своим источникам, что его дочка замужем за москвичом, и она забрала своего отца в Россию. Следы Давида Курлянда надо искать в Москве…» (!!!) При всем моем уважении к автору должна сказать, что эта информация совершенно не соответствует действительности. Давид Курлянд давно умер – и это тоже написано на ЭТОМ же сайте и на этой же странице – в самом верху. Но читаем далее (тут же): «А вот известный в Одессе писатель-детективист, автор «Большого полутолкового словаря одесского языка» Валерий Смирнов убежден в обратном. – Да знал я Давида Гоцмана! Когда я был маленьким, он приходил к нам домой к моему отцу, они были приятелями. Когда вырос, то узнал от отца, что он уехал в Канаду и там последние годы свой жизни провел! И вообще его жену звали не Норой, как в фильме, а Ривой. Кстати, одесситы по фамилии «Гоцман» были в Одессе. Но два года назад выехали за границу.» Как говорится, «хоть стой, хоть падай»… Мало ли было Гоцманов в Одессе! Но не они же служили в милиции – там НЕ БЫЛО сотрудников с такой фамилией. А на двух других сайтах – «Комсомольской правды» в Украине, между прочим, и журнала «Livejurnal» – поместили фотографию какого-то бандита в кепочке… и написали, что это – Давид Курлянд!!! Эта фотография действительно вложена в папку с дневником Курлянда, который хранится в Народном музее милиции Одесской области, – я ее сама впоследствии там видела – но даже сотрудники музея не знают, кто это. Вероятно, кто-то из «персонажей» этих воспоминаний – но уж точно не Курлянд: заявляю это со всей ответственностью! И я подумала, что, наверное, должна рассказать о Давиде Михайловиче Курлянде все, что знаю, что помню – и что смогу узнать. А узнать у меня было где и у кого – так, по крайней мере, я на тот момент считала. Дело в том, что я хорошо знаю двоюродную сестру Давида Михайловича Курлянда Марию Либерман, которая для меня всегда была сначала тетей Маней, а потом просто Манечкой. Она была нашей соседкой по Коблевской, 32, где я прожила всю жизнь, и близкой подругой моей мамы (Аллы Львовны Шварцберг). Кроме того, она на протяжении многих лет работала с моим дедушкой Львом Иосифовичем Шварцбергом. Он в те послевоенные годы занимал какую-то довольно ответственную административно-хозяйственную должность в организации под названием «Облпищепромсоюз», и Маня работала у него в подчинении – сначала на складе, а потом в бухгалтерии, кажется. Понятно, что при таком «раскладе» семьи дружили, и на всех семейных праздниках у Мани и мы присутствовали в полном составе. Курлянды тоже приходили всей семьей, и я помню их всех: и самого Давида Михайловича, и его жену, и детей. Да и в будни я у «тети Мани» часто торчала, так как дружила с племянником Мани Ленькой Филатовым – сыном ее сестры Клары, которая со своим мужем жила в той же квартире. И Давид Михайлович бывал у сестер не только по праздникам, так что я часто его видела. Вот у этой самой тети Мани я и рассчитывала узнать поподробнее о Курлянде – и тут же написала ей письмо: она живет сейчас в Нью-Йорке. Я надеялась также с ее подачи встретиться и с сыном Курлянда Толиком, который, как я знала, живет в Одессе. Письмо отправила по обычной почте – у Мани нет компьютера. Понимала, что ответ получу не скоро, но решила не торопить события, тем более что и домашние обстоятельства отодвинули эту тему на задний план. Все же через какое-то время раздобыла и сериал: было интересно, насколько совпадут мои детские воспоминания с тем, что я увижу на экране. Скажу сразу: первые же кадры вызвали сначала резко отрицательную реакцию – «мой» Курлянд не мог быть таким «крутым» – трах-бах!, – «оружие на стол, я Давид Гоцман!»… Или мог?.. Я ведь помнила его только в домашней обстановке – в деле он мог быть – и наверняка был – другим… Смотрю дальше. Постепенно фильм начинает «забирать за живое»: он сделан мастерски, и Машков-Гоцман совершено великолепен! Но… пока это для меня всего лишь приключенческий фильм – жанр, который я не очень люблю, и Машков пока – Гоцман, а не Курлянд, хотя я начинаю замечать и внешнее сходство между героями (см. рис. 1 – Курлянд и рис. 2 – Гоцман). И вдруг – вот оно!!! У меня даже мороз по коже пошел в этом месте фильма: вот мой «дядя Давид», каким я его помню – и каким представляю! В эпизоде в начале 4-й серии, когда Гоцман приводит Мишку-Карася в приют, и директор этого заведения «толкает речь» перед воспитанниками о долге, патриотизме и прочих высоких материях – и неожиданно обращается за подтверждением своих слов к Гоцману. А тот – немного растерянно – отвечает: «Не знаю… Наверное…» Тут Машков попал, как говорится, «в десятку»: чувствуется, что его герой совершенно не думает о таких вещах – потому что они для него естественны, как дыхание. Вот таким и был, как мне представляется, Давид Курлянд. Конечно, фильм я досмотрела до конца, и чем дальше, тем с большим интересом – молодцы создатели! Правда, некоторые претензии к авторам фильма у меня все же есть. Первая – мне кажется, что «одесский колорит» там несколько утрирован: сведен как бы до уровня анекдотов (Роман Карцев приводит в одном из своих выступлений фразу одесситки, считающей, что он переигрывает: «Ви немножко пересаливаете лицом!» Вот и авторы в этом смысле слегка «пересолили»). Хотя Светлана Крючкова просто великолепна, а словечки Гоцмана «картина маслом», «дел за гланды» и другие, хотя и не были тогда в ходу – во всяком случае, я не помню таких выражений, – несомненно, после фильма войдут в одесский сленг. И вторая – самая существенная. Мне не нравится, что образы бандитов и воров в фильме – Чекана, его красавицы-любовницы, дяди Ешты, да и самого «Академика» – несколько романтизированы. Правда, обаяние Машкова-Гоцмана этот «романтический флер» все равно перебивает, но… это в моих глазах. А в глазах молодого зрителя? Тем не менее, в мою задачу не входит писать еще одну рецензию. Я лишь хочу рассказать о «живом» Курлянде – все, что помню, и все, что смогла узнать. Правда, мои источники информации оказались далеко не такими «надежными», как мне представлялось. Хотя Манечка наконец получила мое письмо и сразу же мне позвонила. А перед этим, верная себе в искреннем стремлении мне помочь, созвонилась с Женей – женой Толика, сына Курлянда, в надежде устроить нам встречу. Но, поскольку Толик очень болен (ему сейчас 75 лет, и он сердечник), и журналисты их за это время уже «достали», то они сейчас никого не принимают и интервью больше никому не дают. Тем более что Женя меня не помнит, да и я ее тоже, хотя и общалась с ней как-то пару раз по телефону. Короче – я получила отказ и, хорошо представляя себе сегодняшнюю ситуацию в их семье, настаивать не стала. Пришлось довольствоваться двумя телефонными беседами с Маней – я потом в процессе работы над статьей еще раз ей перезвонила, и она рассказала мне много интересного. И была еще надежда на Народный музей милиции – я знала и раньше от той же Мани, что Давид Михайлович принимал самое непосредственно участие в его создании. Вообще пока я, наконец, «раскачалась», в СМИ и в Интернете уже появилось столько публикаций и сообщений об этих «двух Давидах» (в том числе и хороших, правдивых – и я по мере необходимости буду на них ссылаться или приводить из них цитаты), что я даже засомневалась – стоит ли мне писать еще одну статью? Но «третий Давид» – Лушер, член редколлегии «ОЛ», с которым я поделилась своими сомнениями, поддержал меня «морально». Да и я подумала, что любая достоверная информация о таком человеке, каким был Давид Михайлович Курлянд, лишней не будет. Итак, я посетила и музей. Вопреки моим опасениям (ведь и там за это время побывал не один журналист), меня замечательно приняли. Директор музея (см. Рис. 3) Василий Григорьевич Давиденко (он ровесник Курлянда, и ему этим летом должно исполниться 95 лет, но он еще в добром здравии – дай ему Бог на долгие годы!) и сам поделился со мной своими воспоминаниями о Курлянде, и разрешил ознакомиться с дневником Давида Михайловича, который не представлен в экспозиции, а находится в архиве музея – в подвале. А сотрудник музея полковник Исай Григорьевич Бондарев, который тоже знал Курлянда в те далекие годы, рассказал мне много интересного не только о самом Давиде Михайловиче, но и о создании и работе милиции после революции, и о знаменитых людях, чьи имена нам знакомы по названиям улиц (Чижиков) или по песням (матрос Железняк-партизан), или по книгам – Евгений Катаев, известный нам под псевдонимом Петров, – соавтор Ильфа. Кстати, у стенда с фотографией Катаева возникла еще одна своеобразная «перекличка» с моей жизнью – вернее, с жизнью моего отца. Дело в том, что мой отец был художником-постановщиком фильма «Зеленый фургон», снятого в 1959 году на Одесской киностудии по повести Козачинского. А Козачинский был соучеником Катаева по гимназии, и в те послереволюционные годы стал сначала бандитом – и Катаев его ловил, поскольку был в то время уполномоченным Угрозыска (см. рис. 4). А потом и Козачинский, отсидев положенное, начал работать в милиции, так что повесть написана им по живым следам событий тех лет, причем увиденных автором как бы с двух сторон. Впрочем, сейчас речь не о Козачинском и не о моем отце, а о Курлянде, и пора бы уже мне прервать мое затянувшееся вступление и перейти непосредственно к моему персонажу. Итак, Давид Михайлович Курлянд. Сначала – каким я его помню. Невысокий, плотного сложения человек. Ходил действительно в сапогах и в галифе (как Гоцман) – не помню, видела ли его вообще когда-нибудь в брюках. Иногда в мундире, чаще, мне кажется, в пиджаке – наверное, потому мне и запомнилось это необычное сочетание штатского верха с военным низом. Неправильные, но хорошие – мужские – черты лица, высокий покатый лоб с залысинами, темные слегка вьющиеся волосы. Ироническая складка крупных губ, внимательный взгляд из-под тяжелых век. Читателю, наверное, покажется, что я описываю Гоцмана – и действительно, их портреты схожи. (См. рис. 1 и 2). Но еще более Давид Михайлович был похож на свою сестру – все ту же Маню, хотя в отличие от последней – женщины очень общительной – был сдержан, молчалив, – я даже голос его с трудом вспомнила: он и разговаривал негромко, и в семейных застольях его практически не было слышно. Зато хорошо было слышно другого члена семьи: отца моего друга детства Леньки (племянника Мани) Якова Филатова – «дяди Яши», как я его называла. Он был в ту пору начальником одесской тюрьмы – невеселая должность, правда? Тем не менее, человек был вполне жизнерадостный: классический тип одесского «хохмача» и бессменный тамада на всех семейных сборищах. Вот уж кому подошла бы кличка «Полужид» (вспомним еще одного героя «Ликвидации»): хотя он был русским по национальности, но «одесский» язык в его устах звучал очень сочно, и идиш он знал лучше любого еврея! Это был высокий – очень какой-то большой! – мужчина с крупной лысой (или бритой?) головой. Таких (по комплекции) людей в Одессе называли «Полтора Ивана» или «Полтора жида» – в зависимости опять же от национальности. Впрочем, мой рассказ не о нем – хотя, конечно, Давид Михайлович с ним встречался не только в семейном кругу, но и по работе. Помню я и Надю – жену Курлянда: высокую худощавую женщину с темными гладкими волосами, заплетенными в косички, уложенные либо вокруг головы, либо сзади корзиночкой или узлом. Девичья фамилия ее Червинская – красивая, правда? Она была полька по отцу, и в молодости, вероятно, была хороша собой – черты лица были правильными, и в них при желании можно даже найти отдаленное сходство с Норой из фильма – но в те годы, когда я ее знала, лицо казалось изможденным. Может быть, действительно была больна уже тогда? Умерла Надя лет 17-18 тому назад и похоронена, как и Давид Михайлович, в Одессе. Давид и Надя поженились задолго до войны, и в 33-м году у них родился сын Толик, а в 40-м или в 41-м – дочь Валя. Толик – профессиональный военный: на пенсию ушел в чине полковника. У него, как и у отца, двое детей – сын Володя и дочь Анжела. Володя, по примеру отца, тоже стал военным: он сейчас майор. Но я забегаю вперед – на моей памяти Толик еще учился в одесском военном училище на 4-й станции Большого Фонтана. А после училища служил в г. Энгельсе. Я вообще-то Толика не очень хорошо помню: он старше меня лет на 12, и разница в возрасте не способствовала нашему сближению. Все же смутно припоминаю стройного паренька с правильными чертами лица, похожего скорее на маму. А должна была бы, кажется, его запомнить лучше других: ведь это по его приглашению я однажды побывала у них дома! Я тогда училась в институте, и Толик хотел познакомить меня с каким-то своим сослуживцем, тоже военным. Они жили в доме Папудова – вход был через парадную со стороны квартала от Коблевской к кинотеатру «Одесса». Двухкомнатная квартирка – «выделенная коммуна» (так это обычно называют): общий коридор, а кухня и удобства выгорожены за счет собственной жилплощади. Сам вечер не особенно задержался в моей памяти: мы с этим молодым человеком взаимно друг другу «не глянулись», и продолжения наше знакомство не имело. Вот Валю – дочь Курлянда – я помню гораздо лучше, может быть, потому, что она ближе мне по возрасту: она была старше меня лет на 5. Помню высокую стройную девушку с очень красивыми густыми каштановыми косами ниже пояса, позже уложенными в тяжелый низкий узел на затылке. Волосы были гладкими, как у матери, но цветом – как у отца. Вообще Валя была больше похожа на отца и казалась мне очень красивой: нежное лицо, на котором привлекали внимание выразительные отцовские черты, но в смягченном – женском – варианте. Мне казалось, что она представляет собой – и внешне, и внутренне – классический тип учительницы: спокойная, выдержанная, как ее отец, мягкая – и в тоже время твердая. Она и стала учительницей – закончила физмат нашего Одесского университета и преподавала математику в какой-то школе на поселке Котовского. Сейчас Вали уже нет в живых – умерла несколько лет назад. Была замужем, имела дочь. Фамилия мужа – Сердега. Я его не знала, и их дочку Ларису не знала тоже. Сейчас только узнала от Мани, что именно Ларису в свое время прописали в квартиру в доме Папудова – это мне и Василий Григорьевич Давиденко, директор музея, подтвердил. Давид Курлянд тогда уже не работал в милиции и обратился за помощью к своим бывшим сотрудникам. И помогли. Сейчас эта квартира продана, и из родственников Давида там никто не живет. А когда жена Давида Надя болела (1990 год), Давид Михайлович тоже обращался за материальной помощью в милицию – и эта помощь ему была оказана. Я упомянула об этом, чтобы подчеркнуть, что Курлянды всегда жили очень скромно: Давид был всю жизнь «бессеребренником», и добра, кроме этой квартирки, они так и не нажили. И до войны жили бедно. Маня вспоминает, что они раньше жили на улице Садиковской 37 – это угол Разумовской. Этот дом – обычный двухэтажный, каких много на Молдаванке – сохранился, и даже, по-видимому, относительно недавно отремонтирован. Их квартиры, по словам Мани, были дверь в дверь, и Давид был очень дружен со своими сестрами, хотя и был старше их лет на 10 – он родился 1 февраля 1913 года. Но о самом раннем своем детстве Давид Михайлович лучше всего рассказывает сам. Передо мной дневник Курлянда, фотография обложки и отрывки из которого уже неоднократно приводились в Интернете и в СМИ. Давид Михайлович начал писать эти записки, когда ему было уже за 75 лет, т.е. в 1988 году (об этом он упоминает на первой же странице). Я приведу некоторые цитаты. Вот выдержка из первой главы его дневника, которая называется «Детский дом»: «Далекой зимой 1920 года, когда еще кое-где продолжалась Гражданская война, и свирепствовали голод, холод, разруха, когда смерть заглядывала в каждый дом, в каждую квартиру, в каждую семью, умер мой отец. Мать, вся опухшая от голода, не сумела нас, оставшихся троих детей, как-нибудь прокормить. Я был в семье самый младший, мне тогда было 7 лет, и я оказался в одном из детских домов, который вначале находился в Малом переулке №8 (ныне переулок Маяковского), а затем в доме №20 по улице Пишоновской (ныне ул. Ковалевского). В этих детских домах я находился около 3-х лет – 1920-1922 годы. И только после окончания Гражданской войны, когда старший брат был демобилизован из Красной Армии и вернулся домой, он забрал меня из детского дома». Я побывала по двум этим адресам. Старого дома №20 по Пишоновской сейчас не существует – от него остались только ворота и кусочек стены, примыкающей к стадиону. Но в справочнике «Вся Одесса» за 1930 год (!!!) по этому адресу еще находился детский дом №8 (со справочником я ознакомилась благодаря любезности известного одесского краеведа и коллекционера Михаила Пойзнера). А позже там была средняя школа №7. А в переулке Маяковского по этому адресу стоит обычный жилой дом, тоже явно старинной постройки. [Продолжение следует] [Окончание. Начало в № 160] Вот стенд в музее, посвященный Курлянду (см. рис. 6). На нем – табельное оружие Курлянда – так называемый пистолет оперативника – Браунинг 7,62 калибра, правительственные награды – медали, а также орден Красной Звезды, которым Курлянд был награжден за борьбу с бандитизмом (в сериале «Ликвидация» этот орден носил и Давид Гоцман). Но главное на этом стенде, что сразу бросается в глаза – это разворот книги «Дважды рожденные» журналиста Михаила Лещинского о беспризорных и воспитанниках детских домов, которым Советская власть дала «путевку в жизнь». Среди детей – маленький Давид, а рядом – он же уже взрослый. Думаю, здесь уместно будет привести и цитату из этой книги: «И вот передо мной мужчина лет за пятьдесят. Выяснив цель моего визита, собеседник оживился, стал вспоминать те далекие годы. И вот что мне стало известно о судьбе мальчугана с фотографии Одесского детдома, на обороте которой было написано еле заметно синим карандашом «Давид Курлянд»… Теперь Давид Курлянд сидел передо мной и рассказывал о своей жизни. Давиду не было и 8 лет, когда он попал в детский дом в тот тяжелый 1920-й год. Подростком он вступил в комсомол, двумя годами позже Давида вызвали в обком комсомола и поручили заняться обменом комсомольских билетов в сельскохозяйственных районах Одесской области. Выполнив поручение, Давид Курлянд вернулся в Одессу и был направлен на работу на соевый завод заведующим хозяйством, а затем заместителем директора завода. Разгар НЭПа, оживились шулера и картежники, контрабандисты и жулики. В городе участились пожары и кражи. Вскоре соевый завод стал на консервацию. Хорошо зарекомендовавший себя на работе комсомолец Давид Курлянд получил приглашение к секретарю обкома комсомола. В тот зимний вечер разговор был долгим… Двадцатилетнему комсомольцу Давиду Курлянду предложили пойти на работу в Одесский уголовный розыск. Это была полнейшая неожиданность: совсем непримечательный, небольшого роста, ничем не выдающийся, таких парней можно сыскать сотни в Одессе, а выбор почему-то пал на него. Через несколько дней Давид Курлянд приступил к работе. Начальником областного управления милиции в то время был товарищ Петерс, начальником уголовного розыска – Белоусов». Возможно, читатели «ОЛ» не знают, что в Одессе не так давно был установлен памятник первому приюту для беспризорных детей (который иногда называют памятником первым пионерам). Этот памятник сейчас находится во дворе Юридической Академии на 4-й станции Большого Фонтана. Скульптурная группа изображает троих детей разных возрастов и женщину, символизирующую собой, по-видимому, Родину-мать. На гранитной доске – надпись, в которой говорится о том, что здесь в 1920-21 годах Декретом Советской власти был основан образцово-показательный детский городок им. Коминтерна. Вероятно, именно в этом интернате и воспитывался приемный сын Гоцмана Мишка-Карась – вот вам еще одна «перекличка» жизни и фильма. А вот фотография из следующего зала (см. рис. 7): на стенде, посвященном 10-летию Музея, снимок, на котором Курлянд (слева) и Давиденко (справа) сфотографированы рядом… с гермой (скульптурным портретом) Давиденко! Давид Михайлович здесь совсем такой, каким я его помню в жизни… А эту герму я тоже видела: она сейчас не представлена в экспозиции, а стоит на лестнице, ведущей в подвал – архив музея. Рядом в углу – швабры: я сначала не заметила, так и щелкнула. Потом спохватилась, швабры убрала и щелкнула еще раз. К сожалению, снимки не получились. А жаль – была бы «хохма» вполне «в одесском духе»! Но – «шутки в сторону»: сейчас я приведу некоторые цифры из личного дела Курлянда, копия которого хранится в этой же папке с дневником: Пришел в милицию в 1934-м году помощником уполномоченного (стало быть, в возрасте 21 года – прим. авт.). 1941-й год – был откомандирован в Узбекистан для борьбы с преступностью, дезертирством и бандитизмом, служил в Фергане. 1943-й год – возвращается в Одессу по месту службы в милиции. С 1948-го года – зам. начальника оперативного отдела. В 1953-м году – начальник 2-го отдела милицейской службы, затем – 1-го отдела. 60-63-е гг. – зам. начальника ОУР. С 1963-го года – на пенсии. А вот что рассказывает директор музея полковник Давиденко: «Курлянд после детдома учился на сапожника, окончил семилетку, затем ФЗО. В милиции вырос до заместителя начальника УГРО. Начальником УГРО не был никогда, но работал лучше и больше любого начальника (не в обиду им будь сказано!). Человек он был очень деловой, творческий, активный. Был замечательный методист – умел разрабатывать операции. Его называли «наш академик» (в фильме, как мы помним, эту кличку носит совсем другой персонаж). Кроме того, Курлянд умел слушать людей – и посетителей, и сотрудников. Если у коллег что-то не ладилось, то говорили: идем к Курлянду, он поможет и разъяснит. И еще была одна особенность. Курлянд никогда не откладывал дела в долгий ящик. Знаете, как бывает: приходит пострадавший в милицию, а ему говорят: пишите заявление, потом отправляют по инстанциям. Курлянд, если к нему приходил потерпевший, брал сотрудников и шел на место преступления и тут же его раскрывал. При этом очень скромный был человек. Когда он ушел на пенсию, а я музей делал, он первый пришел к нам в музей и предложил свою помощь. И первое, что ему было поручено – собирать материалы с 17-го по 35-й гг. из архивов. Он выполнял для музея как самую сложную, так и черновую работу. Когда Курлянд умер, я лежал в больнице и узнал о его смерти только через три дня после похорон. Жаль, что родные не сообщили в милицию о его смерти – мы бы позаботились, чтобы его похоронили достойно и с теми почестями, которые он заслуживает». Здесь уместно будет привести цитату из Интернета, где говорится, что Курлянд из Органов «ушел с обидой» – хотя Василий Григорьевич эту информацию и не подтвердил. Вот этот эпизод: «О том, каким человеком и оперативником был Давид Курлянд, нам рассказали ветераны милиции, работавшие с ним: полковник Николай Иелтуховский (в 40 – 60-х гг. начальник секретариата городской милиции), начальник УГРО Жовтневого райотдела Владимир Олейниченко. - В 1946-м году Курлянд работал начальником отдела УГРО, потом его перевели на должность заместителя начальника УГРО, – вспоминает Владимир Олейниченко. – Был он человеком скромным, серьезным, культурным, непьющим и не позволял себе лишних эмоций. С ним легко было общаться. Помню смешной случай, когда нам пришлось говорить со Сталиным. Мы сидели в обеденный перерыв у начальника облуправления НКВД генерал-майора Юхимовича. Зазвонил телефон. Курлянд сказал: «Ну какой дурак звонит в обеденный перерыв!» Я взял трубку, на линии представился Василий Сталин, он тогда был командующим воздушной армией. Я хотел, чтобы поговорил с ним по делу Курлянд, но тот отказался. Мне пришлось выслушать просьбу Сталина по поводу того, чтобы найти одну одесситку, которая пропала во время оккупации Одессы. - Внедрялся ли он сам в банды? - Он этим не занимался, официальным работникам непозволительно было такое. Но с такими сотрудниками Курлянд имел контакт, и это была одна из его методик в работе. Он готовил такие кадры. С 1953-го года почти десять лет Курлянд читал лекции в Одесской спецшколе милиции МВД СССР. В 1963-м году был уволен в запас. Однако он ушел с обидой. - Жаль, что органы потеряли Курлянда, – говорит Владимир Олейниченко. – Однажды позвонил Курлянду начальник управления городской милиции и спросил: «Вы знаете, что ограбили Сбербанк?» Курлянд еще не владел информацией, и тогда ему грубо заявили: «Зачем вы тогда там сидите?» После этого Курлянд положил заявление на стол. Он посчитал: раз к нему так относятся, зачем работать… Однако в своем дневнике воспоминаний Курлянд не упоминает этот факт, видимо, не хотел ворошить неприятное прошлое…» Может быть, именно поэтому родные и не сообщили в Органы о его смерти – знали об этой обиде? А может быть, просто в похоронной суете не подумали? А может быть, и звонили – но кто-то кому-то не передал – всякое бывает. В любом случае – к чему сейчас это ворошить… Давид Михайлович умер 15 лет назад и похоронен в Одессе. И пусть земля ему будет пухом! А мы будем помнить его живым. И сейчас я снова хочу вернуться в те далекие послевоенные годы и привести еще одну цитату из дневника Курлянда: «Тяжело было всем службам УВД в освобожденном городе. Преступники активно действовали, особенно дезертиры, которые, как правило, были вооружены. Они совершали разбойные нападения, похищали государственное и личное имущество. Преступники нередко оказывали вооруженное сопротивление, во время которого мы потеряли несколько оперативных работников. Мы работали, не жалея своего здоровья. Память о тех, кто погиб в схватке с преступниками, навсегда останется в наших сердцах… Как и у других сотрудников, у меня были неприятности по службе и дисциплинарные взыскания, но это никак не отражалось на добросовестном выполнении мною обязанностей». А обязанностей этих, как мы можем себе представить, хватало, и не зря у Гоцмана в фильме дел всегда, как он выражается, «за гланды». Одесса тогда числилась первой среди городов так называемого «особого списка», где преступность и бандитизм «зашкаливали». На Украине такими городами были Одесса, Умань и Николаев. Сколько их было в России, одесские ветераны не помнят, но туда точно входили Москва и Ростов-на-Дону. В соответствии с тогдашним законодательством к лицам, заподозренным в бандитизме, разрешено было употреблять любые меры военного времени вплоть до расстрела на месте при оказании сопротивления. Вот заголовки некоторых дел, которые описаны в дневнике: «Оборотень», «И оружие не помогло», «Случайное задержание», «Пропуска без очереди», «Курортники», «Губернатор», «Неудавшаяся гастроль», «Задача с одним неизвестным», «Засада», «Импортный макинтош», «Яшка-китайчик»… Цитаты из этих глав я не буду приводить, хотя они действительно «кладезь сюжетов для новых детективов» – это определение кочует из газеты в газету. Тем более что некоторые громкие дела тех лет уже перебрались на страницы книг. Например, так называемое дело «Черной кошки», которое братья Вайнеры в своем известном романе перенесли в Москву – это мне рассказал мой экскурсовод полковник Исай Григорьевич Бондарев. Что касается сюжета сериала «Ликвидации», исторической правды, прототипов Гоцмана, и пользовались ли авторы фильма материалами дневника и музея, то вот что пишет об этом газета «Сегодня»: «Сотрудники милиции 40-х годов говорят, что образ Давида Гоцмана, которого сыграл Владимир Машков, скорее всего собирательный. Имя «Давид» носил некий Курлянд, на то время заместитель начальника уголовного розыска, ЕГО ЛИЧНОЕ ДЕЛО ИЗУЧАЛИ ПРИ НАПИСАНИИ СЦЕНАРИЯ ПОЯРКОВ И УРСУЛЯК, ОПРЕДЕЛЯЯ, КАКИМ БУДЕТ ГЛАВНЫЙ ГЕРОЙ ФИЛЬМА «ЛИКВИДАЦИЯ» (выделено мной – авт.). Именно при нем была уничтожена банда, действия которой легли в основу фильма «Место встречи изменить нельзя». Многие, в особенности моральные, качества этого героического человека, кроме имени «Давид», можно найти в герое Машкова – Гоцмане. Скромен, полностью отдан работе, практически не думает о себе. В личном деле обнаружены два ходатайства его коллег по службе о получении разрешения на прописку в его коммунальной двухкомнатной квартире в 33 метра внучки с мужем, которая там родилась и проживала в свое время 12 лет, а сейчас могла бы оказывать помощь ветерану, и о выделении материальной помощи уже 77-летнему полковнику запаса для лечения жены (1990 г.). Так что гроза бандитов немного для себя наработал». В этой же статье называют фамилии еще двух возможных прототипов Гоцмана – опера Франка, известного своей решительностью и умением разговаривать с одесскими бандитами, и Виктора Павлова (см. рис.9), с апреля 1944 года возглавлявшего отдел по борьбе с бандитизмом УКВД Одесской области: «Виктор Павлов ликвидировал деятельность банды, члены которой, одетые в полувоенную форму, вооруженные, на машине иностранной марки «Додж» нападали на колхозников по Овидиопольской трассе, которые ехали на рынок. Бандиты избивали крестьян, отнимали у них продукты, вещи, деньги, грузили на свою машину, потерпевших укладывали на землю, а если кто поднимал хоть голову – стреляли на месте. Такие же налеты они совершали и на других дорогах – при выезде на Березовку, Тирасполь, Николаев. Павлову удалось выяснить, что главный бандит по кличке «Батя», блондин высокого роста, средних лет, умеющий водить автомобиль виртуозно, судимый еще до войны (и приговоренный – вставка моя – авт.) к высшей мере наказания. В его банде были дезертиры, бывшие полицаи. Оружие приобретали у немцев еще. Воевали не против «наших» за немцев, а против всех за «красивую жизнь» (помните, в фильме герой Пореченкова «Академик» говорит примерно так: «Ты думаешь, я немцев люблю? Я вас ненавижу!»). Эта вооруженная банда из 16 человек была обезврежена и все приговорены к высшей мере наказания (смертная казнь тогда была отменена)». Обратите внимание, кстати, на внешнее сходство Виктора Павлова с Виталием Кречетовым – «Академиком» (см. рис.10), роль которого актер Михаил Пореченков, надо сказать, сыграл прекрасно. Впрочем, по поводу материалов, которые легли в основу фильма, даже «показания свидетелей» – работников музея – расходятся. «Никто из съемочной группы «Ликвидации» не интересовался воспоминаниями опера Давида Курлянда, – утверждает Василий Давиденко, директор народного Музея истории органов внутренних дел Одесской области. – Ни Машков, ни Урсуляк их не читали. Да и вряд ли они вообще знали о существовании Курлянда. Ведь то, что герой фильма Гоцман на него внешне похож, выяснилось только сейчас. По всей видимости, это случайное совпадение. А что до совпадения имен… так Давидов тогда в Одессе много было… Тем не менее, сам Василий Давиденко в Гоцмане видит именно Давида Курлянда». Это цитата из газеты «Тиква», и при моем посещении музея Василий Григорьевич высказался в том же духе. А вот что говорит по этому поводу мой экскурсовод полковник Бондарев: «Нам даже из Южной Африки звонят по поводу будущего памятника и событий сериала «Ликвидация». Фильм есть фильм, и он не всегда достоверно отражает реальные события, происходившие тогда в Одессе. Не было приказа Жукова о расстрелах преступников на улице, да и сам Гоцман – это Гоцман, а не реально живший и работавший в Одессе Курлянд. СОЗДАТЕЛИ ФИЛЬМА ИЗУЧИЛИ ВОСПОМИНАНИЯ ДАВИДА КУРЛЯНДА, КОТОРЫЕ ХРАНЯТСЯ В НАШЕМ МУЗЕЕ. КОНЕЧНО, В ФИЛЬМЕ МНОГОЕ ВЗЯТО ИЗ РЕАЛЬНОЙ ЖИЗНИ (выделено мной – авт.). Но Гоцман – прежде всего романтизированный герой сериала, образ собирательный, и напрасно искать абсолютное сходство – что внешнее, что событийное. Готовится установка памятника никак не лично Курлянду или Гоцману, а одесскому милиционеру того непростого послевоенного времени с его «малинами» и бандитскими формированиями (к примеру, нашумевшие «Додж ¾» и «Черная кошка»)». К слову о памятнике: мне тоже кажется, что это должен быть собирательный образ, хотя и хочется, честно говоря, чтобы в нем воплотились и реальные черты героя моего рассказа. Но ведь и в фильме рядом с Гоцманом (как и в жизни рядом с Курляндом) работают, подчас рискуя головой, его товарищи. И слушая рассказ моего экскурсовода и рассматривая экспонаты на стендах, я ловила себя на мысли о том, что жизнь нам часто подбрасывает сюжеты «покруче» любых фильмов. Вот передо мной портрет молодой женщины в буденовке – да это же просто кинозвезда! А на самом деле это первая женщина-милиционер Старичкова-Чаура, пришедшая в милицию в 1927 году. И Исай Григорьевич тут же рассказал мне романтическую историю, расшифровав при этом двойную фамилию героини. Оказывается, Старичков – тоже сотрудник милиции – как-то привел двух задержанных в отделение, где Чаура в это время дежурила. «Где начальник?» – «Я за него» – отвечает Чаура. Старичков возмутился: он, мол, следствие ведет, а тут какая-то баба!.. Но Чаура не уронила своего достоинства: «Начальника сейчас нет. В его отсутствие я его замещаю. Доложите по форме!» Пришлось Старичкову подчиниться. А через три месяца они поженились… Ну чем не сюжет для сериала?! Рассказывая же о Курлянде, Исай Григорьевич отметил, что Давид Михайлович был исключительно порядочным, интеллигентным, вежливым и воспитанным человеком, умел как никто разговаривать и с посетителями, и с подчиненными, и с подследственными. Подчиненных перед начальством выгораживал: «принимал огонь на себя». С бандитами и преступниками, конечно, не «якшался» и не был «на короткой ноге» так, как это показано в фильме. И сейчас я хочу привести еще одну цитату из Интернета (газета «Жизнь», статья «Вся правда о «Ликвидации»): «Машков очень верно поймал суть характера сыщика: ДАВИД БЫЛ ОЧЕНЬ СКРОМНЫМ, НО БЕЗУМНО СМЕЛЫМ ЧЕЛОВЕКОМ» (выделено мной – авт.). И далее: «Давид в своем дневнике на 200 страницах рассказал о наиболее ярких моментах в его работе. Писал для молодых коллег. А на усмешки – мол, в СССР уже ликвидирована организованная преступность, отвечал: - Подождите, наш опыт пригодится!» Может быть, сейчас как раз и наступило время для этого? Тем более, что сегодня к «стандартному» перечню преступлений добавились заказные и политические убийства, наркомания, терроризм… Думаю, что и в этих новых для него сложных условиях Давид Михайлович, будь он сейчас жив, молод и здоров, нашел бы применение своему опыту и профессионализму. Не случайно же он, не имея фактически никакого специального образования, очень быстро из простого «опера» стал заместителем начальника УГРО. И одновременно, наряду с оперативной работой и обучением молодых сотрудников (далее опять цитата из дневника) «около 10 лет, начиная с 1953 года, на правах приватного преподавателя читал лекции по спецдисциплинам в Одесской специальной средней школе МВД УССР». Наверное, у него было бы чему поучиться и сегодняшним молодым! Я листала дневник и думала: почему его до сих пор не издали – это же готовая книга? Ведь и срок давности преступлений по этим делам давно истек, так что можно не бояться раскрывать «секреты следствия». А интерес для читателей он безусловно будет представлять, судя по тому, сколько публикаций в прессе и в Интернете уже было на эту тему, и сколько цитат из него уже «надергали» журналисты (в том числе и я – хотя я и не профессиональный журналист). Но как бы там ни было – независимо от того, будет ли издан дневник (хорошо бы!), и когда поставят памятник в Одессе (обещают ко Дню милиции, который отмечается 20 декабря), и будет ли он иметь внешнее сходство с героем моего рассказа, – я очень рада, что благодаря выходу на экран сериала «Ликвидация» всплыло из небытия незаслуженно забытое имя этого замечательного человека – Давида Михайловича Курлянда. И, заканчивая свой рассказ, спрашиваю себя – и вас, мои читатели: есть ли сегодня среди тех молодых ребят, которые поступают в Юридическую Академию или приходят в школу милиции, такие же преданные своему делу люди, каким был Давид Михайлович Курлянд?! Хотелось бы в это верить… *** Источники и материалы к статье о Давиде Курлянде Автор: Zhanna Zharova, дата: пт, 2008-04-04 17:33 Привожу ниже Интернет-ссылки сайтов, которыми я пользовалась во время работы над статьей о Давиде Курлянде. 1. Статья "В основу фильма легли реальные события..." http://www.russiandvd.com/store/newsreport.asp?id=%7B498A40F4%2DB773%2D405A%2D950B%2DBF26F26515BF%7D 2. Статья "У главного героя фильма Давида Гоцмана был реальный прототип - Давид Маркович Курлянд" http://www.russiandvd.com/store/newsreport.asp?id=%7BA4B396EB-E139-4D04-9174-708611D0FB51%7D 3. «Прототипы "Ликвидации": Так был ли Гоцман?» http://www.jewish.ru/culture/press/2007/12/news994257174.php) 4. Газета «Комсомольская правда» в Украине http://kp.ua/daily/101207/15126/ 5. Журнал «Livejurnal» http://sashanep.livejournal.com/436175.html 6. Сайт одесской кинотудии http://odesskayakinostudiya.narod.ru/zelen1.html ). 7. Сайт «Новости@mail.ru» http://news.mail.ru/culture/1520585/ 8. «Комсомольская правда» http://blog.kp.ru/users/natule4ka69/post62419972/ 9. Газета «Тиква», статья «Памятник Гоцману» http://tikva.odessa.ua/newspaper/news/?9162 10. Газета «Слово» http://www.slovo.odessa.ua/ ): 11. Газета «Жизнь», статья «Вся правда о «Ликвидации» http://zhizn.ru/article/tv/9507/ ): 12. Статья в газете «Сегодня» о сериале «Ликвидация» http://all-odessa.blogspot.com/2007/11/blog-post_5238.html 13. Газета «Шомрей Шабос», статья «О ликвидаторе Гоцмане и его прототипах» http://shomreishabos.googlegroups.com/web/no0660.pdf?gda=oIlnTDsAAAAGm3ntBCTZ9nQBVdrtjfgrcY5XxQkk88vnp64PEdPzXWG1qiJ7UbTIup-M2XPURDQ8M1s5Q4CXFfh3M04RRzhS 14. Глобальный еврейский on–line центр, статья «В Одессе установят памятник герою сериала "Ликвидация"» http://www.jewish.ru/news/cis/2008/02/news994259535.php 15. Сайт «Дела прошедших лет», статья «"Ликвидация": Как это было на самом деле» http://www.sem40.ru/criminal/history/20682/ 16. Газета «Еврейский мир», статья «Как Давид Курлянд преступников ловил» http://www.evreimir.com/article.php?id=20062 |
