|
||||||||||||||||
| ФЕЛИКС ЗИНЬКО - ... «ОДЕССИТАМИ НЕ РОЖДАЮТСЯ» | ||||||||||||||||
| Говорят, одессит — это национальность. Неверно!
Одесситы — это этнос, свободный и прагматичный. Одессит — это образ мыслей и манера их выражать. Одна из главных особенностей одесского менталитета — непокорность. «Непокорность с точки зрения всякого, кто знает историю, есть добродетель, основная добродетель человека. Благодаря непокорности стал возможен прогресс — благодаря непокорности и мятежу», — это один из парадоксов Оскара Уальда. Он был мудрым человеком и за всеми его парадоксами таится истина. Даже Гегель говаривал, что движение истории осуществляет ее «дурная сторона», «порочное начало» — то бишь неповиновение. Лев Гумилев назвал это «пассионарностью». Но как бы ни называли эти свойства, они принадлежат настоящим одесситам. Утверждаю:- ОДЕССИТАМИ НЕ РОЖДАЮТСЯ, ОДЕССИТАМИ СТАНОВЯТСЯ . «Многие хотели бы родиться в Одессе, но не всем это удавалось», — сострил однажды Утесов. Стоит побыть здесь пару лет, как в кровь человека проникают некие особые флюиды, постепенно делая его одесситом. К примеру, Лев Троцкий, который прожил в Одессе не слишком долго, попав впервые в Париж, заявил: «Париж похож на Одессу, но Одесса лучше». Так мог воскликнуть только настоящий одессит! А Зиновий Герт, природный москвич, всю жизнь считал себя одесситом. Впрочем, чего это я так далеко за примерами пустился? Моя жена и сын, урожденные нижегородцы… Но, привезенные в Одессу в 1955 году, настолько ободесситились, что мне, природному одесситу в четвертом колене могут дать фору. Что ж, всё правильно — люди создают города, а города создают человека. Мы — одесситы — особое племя. Вообще слово «одессит» отражает скорее национальность, чем понятие этнографическое. Одесситы — это племя, в котором слились десятки наций и народов. Одесса ведь никогда не была ни русским, ни украинским городом. Это был «открытый» город. Одно название его улиц говорит о многом: Польская, Греческая, Еврейская, две Аранаутские, Итальянская, Молдаванка, Лютеранский переулок, Болгарская, Люстдорф, Запорожская, Генуэзская, Сербская, Украинский переулок, Французский и Итальянский бульвары, Цыганская, наконец! Одно это перечисление говорит о многом. Одесситы пережили не одну чуму и холеру, три революции, бомбардировки англичан в 1854 году, броненосца «Потемкин» в 1905-м, крейсера «Гебен» в 1915-м, гитлеровских «юнкерсов» в 1941-м, одесситы пережили перестройку, миллионный вал купонов, переживут и капитализм. Моя книга не только о коренных одесситах. Но так или иначе судьбы ее героев связаны с нашим славным городом. Эти герои рождались в одну эпоху, вскормлены были в другой и пытались жить в третьей. Не всем это удавалось. Многие из них знали друг друга, дружили или враждовали, их жизненные пути пересекались, сцеплялись и расцеплялись их судьбы. В основном это представители интеллигенции, так или иначе участвовавшие в революции, иногда по разные стороны баррикад. Они участвовали в революции, которая пожрала лучших своих сынов. Народ, делающий революцию, не видит, в какую страшную бездну он сам летит. Давайте вместе, читатель, попробуем понять, нужны ли были эти многомиллионные жертвы? До сих пор обо всём этом можно было писать только в одном ключе — в ключе большевистской заидеологизированной историографии, насквозь пронизанной классовой борьбой, вернее, сосредоточенной на борьбе за власть. Теперь можно попытаться сделать это несколько иначе. Я не собираюсь ни хулить большевиков, ни становиться их апологетом. Я пытаюсь лишь понять, что же происходило на переломе ХIХ-ХХ веков в нашей стране. Биографии многих моих героев, в общем-то, известны. Но новые прелюбопытные факты, найденные «на пыльных тропинках» в одесских архивах и старинных, никем не читаемых изданиях из спецхранов, позволяют как бы перевести свет и изменить направление тени, значение закрепленных значков. Другие времена — другое знание. Меня поразили строки из дневника Бориса Деревянко: «О мертвых либо хорошо, либо ничего. Так принято. А не лучше ли — о мертвых либо всё, либо ничего. Правда о мертвых нужна живым». Здорово сказано! Присоединяюсь… Не берусь писать историю революции целиком — это тема необъятная, её хватит еще на много поколений исследователей — а только «жизнеописания» некоторых героев. Чтобы понять причины, почему люди определенной исторической эпохи поступали так, а не иначе, недостаточно раскрыть экономические, политические и идеологические условия, в которых протекала их жизнь и деятельность. Американский философ Эмерсон говаривал, что «истории нет, есть биографии». Нам долго вдалбливали в головы мысль, что личность, мол, ничего не стоит в истории. «Единица — ноль!» — воскликнул пролетарский поэт. Это была лишь вульгарная отрыжка большевистской версии марксизма, которой нас пичкали. Потому что истории без субъектов нет. На самом деле, сам Карл Маркс прекрасно понимал значение личности. Общественно-исторический процесс — это всегда и во всем единство объективного и субъективного. Вот почему истории моих героев складываются в историю города и страны. К моему собственному изумлению, чем больше очерков набиралось в этой книге, тем ярче проступала сама История. Впрочем, ничего удивительного. Ю.Лотман, великий знаток Истории, писал: «История, отраженная в одном человеке, в его жизни, быте, жесте, изоморфна истории человечества». Я пытался понять своих героев. Но ведь слово «понять» весьма коварно. «В действительности (опять же по Ю.Лотману) это путь в бесконечность. Честность заключается в том, чтобы указать степень и направление приближения». Вот почему я почти ничего не утверждаю, а предоставляю читателю самому оценивать факты. Итак, это — просто история, история в чистом виде, не украшенная цветочками и завитушками, не расшитая национальными узорами, не расписанная идеологическими красками. Факты здесь говорят больше любых комментариев. Так творится история — и в то же время люди сами ее творят: из огромной массы возможностей внезапно возникает ряд случайностей, а те в свою очередь порождают события, связь которых между собой выясняется лишь впоследствии, когда ученые мужи расставят их в хронологическом порядке. Однако история, как раз в тот миг, когда ей надлежит воплотиться в действие, может вдруг покачнуться, как пьяная безумная старуха, и снова по воле случая возникают бесчисленные переплетения, связанные с хрупким выбором людей, что сами зависят от своих случайных побуждений… Кое-кто скажет: зачем нам сегодня все эти старинные истории? Но, во-первых, не такие уж они и старинные, я ведь находил людей, лично знавших моих героев. А, во-вторых, не грех привести одно высказывание из …1917 года. Эсеровская газета «Дело народа» писала тогда: «Для того, чтобы царизм был навеки похоронен в сознании народных масс, надо не «снять эту тему», а продолжать разоблачать всю гниль и ложь… Все эти деспоты и палачи, обманщики, лжецы и клятвопреступники, развратники и идиоты, восседавшие на российском престоле, окружались ореолом добродетели и славы. 300 лет молчания, 300 лет запретов. Теперь десятилетиями надо разоблачать этот обман, раскрывать подноготную царизма, бичевать его негодованием и смехом». Что ж, полагаю, если заменить слово «царизм» на «большевизм» и исправить цифры 300 на 70, то все эти призывы великолепно звучат и сегодня. Старые русские журналисты умели писать. Рассказываю в этой книге о людях известных, не слишком известных и вовсе не известных, но ручаюсь, даже для знатоков многое будет внове. Почти все они принадлежали к тому поколению, которое на три четверти было уничтожено сперва первой, потом второй мировыми войнами, революцией и гражданской войной, репрессиями Сталина, наконец. Вокруг них шла трагедия исторического, вселенского масштаба, и они принимали в ней участие. Мало кто из них умер естественной смертью. В книге, кроме архивных документов, использованы тысячи выписок из других работ. Я нарочно не делаю ссылок, не создаю справочный аппарат. Моя книга не историческое исследование. А только очерки, отражающие мое собственное мнение. Если кто-нибудь сможет сделать обоснованные поправки, не стану спорить. Дело в том, что я ведь прожил лишь последние три четверти ХХ века, а пишу о конце ХIХ и начале ХХ. Исторические же персонажи надо судить, примеряя их деяния не ко времени нашему, а по условиям времени, в котором они жили. Это советовала еще матушка Екатерина Великая. Потому-то в книге так много цитат современников моих героев. Так много, что иные молодые газетные редакторы даже не решались публиковать эти очерки. Но, как сказал историк Карлейль: «Великие люди, как к ним не подходить, компания выгодная: размышляя о них, всегда что-то приобретаешь». И последнее замечание — в 1998 году я выпустил три книги: «Кое-что из истории Одесской ЧК», «Во всём виноват капитан» и «Вся жизнь и еще четыре года». Предполагалось, что всё это единый массив — «Одесситами не рождаются». Но жизнь, как всегда, внесла свои коррективы. Из-за «широкой ограниченности в средствах» пришлось изымать из рукописи «чекистов», затем «капитанов» и, наконец, генерала Н.А. Маркса и издавать отдельными книгами. Таким образом, «Одесситами не рождаются» — четвертая часть задуманной книги. И еще одно. Пока эта книга лежала несколько лет в издательстве «Друк», а я жил в Германии, оказалось, что мои очерки и находки раскрадывались всеми, кому не было лень. Только за два месяца пребывания в Одессе в 2002 году я обнаружил три публикации, основанные на моих материалах, за чужими подписями. Через год прибавилось еще несколько. Что ж, как говаривал один мой покойный друг, — плохое не украдут. _______________________________________________ Из Германии ....... |
