|
||||||||||||
| ОДЕССА УСТАЛА СМЕЯТЬСЯ ИЛИ ПОЧЕМУ ТУСКНЕЮТ ЛЕГЕНДЫ ЮЖНОГО ГОРОДА? | ||||||||||||
| Одесса теперь - англо-американский город. Все цены не в родных гривнах, а в двоюродных долларах и фунтах. За них покупают все - от одежды до еды. В других украинских городах эта валютная иноземщина уголовно карается. В портовой Одессе - иная история.
Когда большинство ее жителей уехало на историческую родину, она вернулась в свое историческое прошлое, когда была зоной свободной торговли "порто-франко" и жила по своим законам. Утечку одесского населения пополнили своеобразно - за счет почетных граждан. Первым стал Михаил Жванецкий. Ему дали дачный участок на знаменитом Фонтане, а потом опомнились: если всем почетным нечто вручать, "нечетные" в неглиже останутся. Потому следующее высокое звание присвоили менее популярному литератору - Александру Пушкину. Как справедливо рассчитали, Александр Сергеевич виллу не затребовал. Единственное, чего он удостоился, - рукотворного памятника. Его воздвигли возле рядовой одесской подворотни. Теперь Пушкин с тростью пытается выбраться на Дерибасовскую, спотыкаясь о мусорные баки. Александр Сергеевич, как выяснилось, мучился тут, находясь в ссылке. В Одессе любят и умеют ставить точки над "i". На прилепленной к Пушкину табличке значится, что он "великий российский поэт" - стало быть, иностранец, и здесь находится лишь милостью властей. Вообще-то поэта в городе почитают, но по-своему. Видимо, ради созвучности, бюст Пушкина ставят рядом с историческими пушками, якобы защищающими город от напастей. Говорят, когда они стреляли, в городе возникал диалог: - "Слышал пушку - мясо, что ли, привезли?" - "Нет, начальство приехало". - - "А чего стреляли дважды - с первого раза не попали? В этом году Одесса , говорившая на гремучей смеси идиша с нижегородским, решила украинизироваться. Указатели улиц для непонятливых продублировали на государственном языке. Сограждане, не догадывавшиеся, что Дерибасовская и Дерибасивська - одно и то же, - теперь спасены. Город увесили украинскими плакатами, хоть и малограмотными, зато украинскими. "Любыть свою Украйну!" - с ошибками призывают они. Как подозревают одесситы, агитацию придумали, чтоб их повеселить. В последнее время город понял, что шутит не добровольно, а по долгу службы. Поводов для хорошего настроения у одесситов все меньше - хлеб у них самый дорогой в Украине, зарплаты мелкие, а цены такие, что московские меркнут. Говорят, даже памятник анекдотическому Рабиновичу сделали размером с ладошку потому, что на "натуральную величину" не достали денег. Одесса обеднела, ей не хватает на привычные безделушки, она расстраивается, теряется и опускается. Песенная Пересыпь превратилась в стандартный серо-грязный район, а фонари по ночам горят лишь на Дерибасовской, и то невнятно. На Дерибасовской художники выставляют свой незамысловатый кич, заманивая туристов, но улица стала какой-то не родной Одессе : французские, английские и немецкие вывески, выряженный под швейцаров персонал бутиков и шопов. На Дерибасовской уже ничего одесского, разве что свежий монумент 12-му стулу и памятник Утесову, по-ленински облокотившемуся на скамейку. Ребятня стоит к Утесову в очередь: если снять трубку с его старого телефонного аппарата, то зазвучат утесовские песни. Народ слушает - аттракцион все-таки. Из забавно-заразительного, пляжного и солнечно разморенного города Одесса превратилась в "потемкинскую деревню": пятизвездочную для туристов и полуразрушенную - для своих. Почти пять тысяч одесситов поселились в полуподвалах, изрядно потеснив бесправных крыс. Такие жилплощади прозвали "крысятниками" - что в Одессе умеют, так это называть все своими именами. Район, где кучно селятся наркоманы, официально именуется Ширяево . "Ширку" его жителям приносят с ближайшего Марсельского рынка, зелье для него варят в поселке Палермо. Здесь география простая - не ошибешься, не заблудишься. Около 70 тысяч одесситов - наркоманы. 60 процентов из них - ВИЧ-инфицированы. Многовато для миллионного города, но, как рассказывают врачи, "у нас наркотик можно купить запросто и дешево - одна доза стоит как пять буханок хлеба - 7 гривен. Бери - не хочу". Теперь Одессу называют "мамой наркомафии". Она не может отказаться от этого родства. Оказавшаяся на перекрестке скандинавского и афганского наркокоридоров, она должна получить свою "дозу". Второй одесской "дочкой" зовут мафию нефтяную. Посреди города у подножия знаменитого памятника Дюку, рядом с Потемкинской лестницей, разместилась нефтегавань. Ежегодно через нее перекачивают около 14 миллионов тонн российского горючего. На каждой тонне теневые контролеры гавани зарабатывают 6-7 долларов, это 80-90 миллионов за год. Попытки государства контролировать нефтяные потоки закончились в Одессе массовыми отстрелами и исчезновениями госчиновников. Как утверждают уцелевшие, местный криминалитет теперь сросся с милицией. Самым шумным в городе стало "дело Ангела", теневика, "работавшего с нефтегаванью". Его имя - Александр Анатольевич Ангерт - хорошо известно не только милиции, но и мирным одесситам. Ангел не раз выступал по местному телевидению и компетентно рассказывал, почему Одесса стала мамой беспредела. Эту телезвезду милиции так и не удалось задержать. Ангел упорхнул в Англию, но дело свое не бросил - как революционер из ссылки, он продолжал рулить нефтяными потоками. Одесситы говорят: перед тем как на город начинают сыпаться напасти, некто обязательно травмирует местную статую Лаокоона. Перед тем как в Одессе исчезла вода, у Лаокоона пропала рука. Когда от него отсекли полбороды, в городе повысились цены. Я специально пошла посмотреть на этот "барометр перемен" - теперь у него отняли пару змей. Наверное, перевыборы скоро будут, мелькнула мысль. Только что я в идела указатель, выставленный перед горсоветом: "Ядовитые змеи - 22 метра". Смена "отцов" Одессы всегда была бурным событием. Страсти, кипящие вокруг здешних мэров, не снились американским кандидатам в президенты. Чем ближе выборы, тем чаще в городе перестрелки. Это - аксиома, к ней привыкли. Говорят, на центральных улицах впору вешать предвыборные таблички: "Эта сторона обстреливается". Бандитская Одесса Бабеля поникла перед нынешней. В этом году ей исполнилось "два по сто с прицепом" - 212 лет. Выпивая вышеназванную дозу, празднующие сограждане говорят о насущном: как они очутились в городе, который устал смеяться. -------------------------------------------------------------- Глаголева Екатерина. Одесса . |
