|
||||||||||||||||
| ТАЙНЫЙ ХОД ВО ДВОРЦЕ ГРАФА ВОРОНЦОВА
|
||||||||||||||||
| 1. ОХОТА ЗА ПРИВИДЕНИЯМИ
В подвале дворца графа М.С. Воронцова в Одессе находится небольшая комната, в которой когда-то размещалась фотолаборатория. Старожилы говорят, что в советские времена юные пионеры-фотографы частенько вылетали в ужасе за двери, заслышав зловещий вой и стук из-под пола. В растерянности сотрудники Дворца пионеров вызывали спелеостологов в надежде разобраться в причинах таинственного явления. Почему обращались именно к специалистам по искусственным подземным полостям? В дощатом полу фотолаборатории был обнаружен люк, который открывал доступ в тесное и темное помещение, заваленное мусором... Сейчас лаборатория уже не работает, а ее комнаты превращены в кладовку. В составе экспедиционной спелеогруппы "Поиск" спускаюсь в этот самый люк. Первым делом луч фонаря выхватил из темноты какой-то неуклюжий гранитный бюст то ли двуликого Януса, то ли Маркса с Энгельсом. Впечатлило обилие пустых винных бутылок (из-под проявителя, надо полагать), маркирующих собой приоритеты увлечений кружководов и юных фотографов. Мы попали в небольшое помещение, где раньше, видимо, имелась деревянная лестница. Здесь начинается вход в подземную галерею дворца. Современная высота хода достигает 2 метров, ширина — 1,45 метра. Он проложен на глубине от 4-х до 7 метров. Сводчатые потолки и стены облицованы длинными узкими блоками пильного известняка. Кое-где встречаются необлицованные участки стен, вытесанные в монолитном слое ракушечника. На них четко видны следы затесов каким-то широким инструментом, из которых очевидно, что ход прокладывали от дворца. В трех местах облицовка хода носит следы ремонта. Ремонт производился при помощи подручных материалов: в дело шли кирпичи, крупные обломки известняковых блоков и даже фрагменты мраморных плит. В двух местах в отремонтированной облицовке пробиты отверстия — следы деятельности кладоискателей. Первоначально ход имел иные габариты. По всей его длине находилось несколько больших боковых ниш, которые достигают глубины более полутора метров. Другими словами, ширина галереи во время проходки достигала минимум 2,8 метра. В кровле, над сводом кладки, также просматривается пустота, что увеличивает реальную высоту кровли хода до 3,5 метра. Судя по всему, ход первоначально имел неправильную форму, осложненную различными выступами и нишами (первый строительный период). Впоследствии ниши заложили камнем, выступы стесали и спилили, а ход облицевали известняковыми плитами, придав ему современный вид (второй строительный период). Благодаря исследованию одной из таких ниш было сделано совершенно неожиданное открытие. Размеры пробитого в закладке отверстия позволяли протиснуться в него человеку. В верхней части помещения образовался провал, который вел в небольшую естественную пещеру. Ее стены оказались довольно рыхлыми, высота свода составляла не более метра, ширина —0,7 метра, а длина — целых 8 метров. (К слову, пещерой в спелеологии считается любая природная подземная полость, длина которой достигает пяти метров, а габариты позволяют протиснуться человеку.) Каверна оказалась детонационной трещиной, которая образовалась в результате смещения геологических блоков у склона Военной балки. Она свидетельствует о том, что крутой склон балки продолжает медленно, но уверенно оползать вниз, откалываясь от плато Приморского бульвара. Мы прошли по так называемой "северной" ветке 110 метров, пока не наткнулись на сбойку с "южной" 30-метровой веткой галереи, которая вывела нас в просторный подвал соседнего здания бывших конюшен Воронцовского дворца. Эти две ветки отличаются по габаритам; в месте их соединения имеется арочный проем. Вполне вероятно, что это два разновременных сооружения. Через подвалы здания нынешнего хореографического училища и проникали в фотолабораторию хулиганы, пугавшие из-под пола воем и грохотом увлеченных работой пионеров. Выход-штольня в балку, оборудованный арками, находится в пяти метрах от сбойки. Ныне он полностью засыпан, но еще в 1969 году, когда доступ к выходу был открыт, экспедиция "Поиска" составила подробное его описание, побывав в подземной галерее. Тогда же была сделана первая маркшейдерская съемка галереи. Долгое время вопрос о происхождении этого подземного объекта, а также его функциях и назначении оставался открытым. В надежде найти какую-то зацепку были тщательно изучены все стены — вдруг создателями подземной галереи оставлена какая-нибудь надпись? Надписи действительно были найдены, однако, не те, которые ожидалось. Они представляли собой автографы людей, спускавшихся сюда в 1950-х. И лишь одна датирована 24 июня 1941 года. Известно, что с началом войны и продвижением вражеских войск к Одессе был дан приказ о "благоустройстве катакомб и подвалов" в целях дальнейшего использования в качестве бомбоубежищ. Не исключено, что дворцовый ход был осмотрен из этих соображений в период, предшествующий обороне города. 2.ПОДЗЕМЕЛЬЕ ДЛЯ ГРАФСКИХ ПОКОЕВ Существует две основные версии по поводу происхождения подземного хода из одесского дворца графа Воронцова. Каждая аргументирована в разной степени, но ни одна из них не исключает другую. Согласно первой версии, ход был построен вместе с дворцом и, таким образом, является самым старым подземным объектом из всего реестра одесских подземелий, составленного спелеоэкспедицией "Поиск". Остановимся на этой гипотезе подробнее. На плане Одессы 1802 года на месте нынешнего Воронцовского дворца показаны мелкие постройки и казармы. В 1822-м, когда граф подал прошение о покупке этого участка, его занимала усадьба помещика Куликовского. Купеческое здание не отличалось монументальностью и было окружено различными второстепенными постройками хозяйственно-бытового назначения. Дворец Воронцова строился в 1826 — 1829 годах. Согласно исторической записке института "Укрпроектреставрация", в подробных указаниях подрядчику, в пункте № 4, сказано: "Под всем строением землю рыть следующим порядком, где по плану назначен погреб, там глубиною от горизонта земли 2 саж. (4,26 м); где назначены службы — 5 аршин (3,55 м); а где воздушные печки, там 3 саж. (6,39 м). Для воздушной печки вырыть и построить мину с колонною, где и как сказано будет, шириною в свету — 3 аршина (2,13 м), вышиною 3 аршина, а длиною не более 30 саж. (64 м). Стены сей мины обкладывать 8-мивершковым (35,2 см) на извести с песком камнем и сделать из такого же камня свод, используя сие, повырыть землю каждой сажени, дабы мина завалиться не могла". В пункте № 5 указано: "Для капитальных стен и простенков вырыть фундаменты для погреба, служб и воздушной печи. На фундаменте возвесть стены из самого крепкого и прочного дикого камня на густом составе из извести и песка, составленном же по пропорции — 2/5 долей извести и 3/5 долей песка (...) а простенки из штукового 5-вершкового камня". Из этого описания не совсем ясно, что такое "воздушная печь". Возможно, имеется в виду нечто вроде калорифера. Пусть так, но зачем для нее рыть мину (то есть подземный ход) длиной 64, шириной и высотой по 2,1 метра — непонятно. Единственная сопоставимая по размерам подземная полость под дворцом — это галерея, о которой шла речь выше. Однако в совокупности ее длина равняется 140 метрам, из которых одна только "северная", основная, ветка превышает сотню метров. Габариты хода по облицовке также не соответствуют: максимальная ширина составляет 1,45 метра, а высота — 2. В 1833 году по приказу графа М.С. Воронцова дом градоначальника на Приморском бульваре был сдан внаем под казино Ц.Л. Отону. В договоре есть пункт о том, что "исправление духовых печей", обогревающих все здание, остается на средства города. Некоторая информация о дворцовых подземельях содержится в описи для передачи дома Отону, составленной архитектором Боффо: "Дом каменный, 3-хэтажный, включая подвальный "погребной" этаж; покрыт черепицей, под ним погреб на сводах". Но опять-таки неясно, разные ли это сооружения — упомянутые мина и погреб? Невнятны также сообщения в документах времен строительства дворца об увеличении земляных (то бишь горных) работ, которые требовалось оплатить. Значит ли это, что смету увеличили для проходки всей длины подземного хода? Впрочем, если ход задумывался как тайный, то подобная маскировка в отчетной документации не представляется удивительной. Таким же образом объясняются и непомерно длинные мины к "воздушным печам" в строительной смете. Следовательно, на подземный ход к склонам Военной балки возлагались эвакуационные функции. Либо же его строили для прогулок или с целью наладить тайное сообщение с конюшнями на случай экстренной необходимости. Не ясно лишь, почему строители дворца не проложили ход напрямую к конюшням, что сэкономило бы и затраты на горные работы, и время при эвакуации. Что касается прогулок подземными галереями, то их приятнее было бы осуществлять в сторону моря, на склоны в нижнем саду дворца (вспомните знаменитый "грот" во дворце Потоцкого), а не на задворки глубокой балки с пологими склонами. Наконец, и эвакуироваться в случае опасности логичнее и быстрее прямиком к склонам либо же к причалам в порту, у подножья плато Приморского бульвара. Неопределенность в деле трактовки скудных документальных материалов и более чем конкретные результаты спелеологических экспедиций позволяют выдвинуть другую версию о происхождении подземного хода под графскими покоями. 3.ПОДЗЕМНЫЙ ХОД ДЛЯ АХМЕТ-ПАШИ Вторая гипотеза относит сооружение дворцового хода ко времени существования на месте Приморского бульвара крепости Хаджибей. Она возникла в контексте результатов археологических раскопок экспедиции Южноукраинского педагогического университета в районе современного Воронцовского дворца. Полученные материалы позволили, прежде всего, локализовать саму крепость. Не секрет, что до недавнего времени достоверное место расположения замка находилось под вопросом. Подобная ситуация определялась скудностью источниковедческой базы. По существу, историкам Одессы первой половины XIX века не были известны какие-либо документы о точном расположении крепости, кроме двух инженерных планов. Одним из них является рисунок замка "Chateau de Codjabey", составленный в 1784 году французским инженером на турецкой службе Лафиттом-Клаве. Другой план, более обстоятельный, был составлен в 1789 году русским инженером Фрейганом. Оба чертежа практически совпадают и не имеют привязки к местности. На основании этих планов одесский историк А. Скальковский в 1837 г. разместил Гаджибейский замок примерно в районе Воронцовского дворца. Очевидно, более точная привязка к местности для него была невозможной, как не была она возможной и позднее для К. Смольянинова, ограничившегося в этом вопросе "рассказами очевидцев". Заметим, впрочем, что вряд ли таких очевидцев могло быть достаточно много к середине XIX века, если учесть, что все "гражданское" население Гаджибея в 1794 году, когда от развалин замка и следа не осталось (он был разрушен по приказу Г.А. Потемкина в 1789-м), составляло лишь 28 "душ". Между тем именно сообщения подобных "очевидцев" служили единственным источником для точной локализации крепости. Поэтому К. Смольянинов размещает его "на том самом месте, где теперь дома г. г. Строганова и Маразли" (дома №№ 1 и 2 на Приморском бульваре), а Н. Мурзакевич честно ссылается на "древнее предание", согласно которому "замок стоял там, где теперь дом одесских присутственных мест", т. е. также на бульваре, но там, где дом № 7. Мемориальные соображения, связанные со 100-летием Одессы, надо полагать, побудили А. Маркевича в 1894 году снова рассмотреть этот вопрос. Он считал вероятным расположение Гаджибейского замка между Приморским бульваром, Екатерининской площадью и Воронцовским переулком. Впрочем, вслед за К. Смольяниновым он считал наиболее возможным существование крепости на месте все тех же домов №№ 1 и 2 по Приморскому бульвару. После этого вплоть до конца 1960-х вопрос о локализации Хаджибея снова никого не занимал. Лишь в 1967 году одесский историк С.Я. Боровой издал найденный им вместе с Ф.Е. Петрунем "План специально новопостроенного на берегу Черного моря турецкого города Гаджибея", который был составлен поручиком гусарского полка Иваном Исленьевым. На нем крепость расположена непосредственно у обрывов Военного спуска и левой половины Приморского бульвара. С.Я. Боровой указывает на многие несоответствия планов Исленьева и Лафитта-Клаве. В этом контексте представляет интерес версия одесского археолога И.В. Сапожникова. Он предположил, что на планах Лафитта-Клаве и Исленьева изображены два разных замка, поэтому и разнятся их габариты. На самом деле в 1765 году турками был не заложен Хаджибей, как считалось ранее, а лишь реконструированы руины средневекового замка Коцюбиев (что и отразилось на рисунке Исленьева). Со временем укрепления были перестроены вторично, и это зафиксировал на чертеже французский военный инженер Лафитт-Клаве. Но сколько-нибудь удовлетворительное решение о локализации Хаджибейского замка оставалось невозможным без обнаружения его археологических остатков. Именно их удалось найти экспедиции под руководством профессора А.О. Добролюбского близ нынешнего Воронцовского дворца при раскопках в 1997 — 1998 годах. В сохранившемся виде остатки представляли собой кладку длиной около 3 метров радиального помещения диаметром приблизительно 5 метров. Кладка представляла собой юго-восточный сегмент этой окружности. Она сложена из клиновидных тесаных известняковых камней со следами известкового раствора, а также из тонкого красного кирпича и обломков черепицы (характерный признак архитектуры турецкого времени). При расчистке сооружения во множестве найдены глиняные курительные константинопольские трубки второй половины XVIII века, турецкая поливная керамика, кованые гвозди, куполодонные бутылки. Конструкция северной оконечности кладки представляла собой часть порога, сооруженного над специальным "пяточным камнем" — прямоугольной плитой, в которой имелось квадратное углубление, служившее основанием для дверной оси. Порог указывал на место входа в округлое помещение, основная часть которого давно оползла в обрыв. К северо-западу от входа удалось обнаружить остатки каменной забутовки под фундамент прямой стены, которая также почти полностью уничтожена оползнями. С внутренней стороны к ней примыкал узкий ров с остатками деревянных конструкций. Эти зачищенные строительные остатки увязываются с планами Лафитта-Клаве и Фрейгана. Оказалось, что открытая часть кладки представляет собой сегмент правой (по геральдическому принципу описания) башни крепости и примыкающей к ней куртины фронтальной стены. Пяточный камень ясно маркирует вход в башню со стороны крепостного двора. Совпадает с планами и археологически реконструируемый диаметр фундамента башни. Находки архитектурных конструкций позволяют уверенно говорить о том, что планы были составлены Лафиттом-Клаве и Фрейганом достаточно точно. Такую уверенность дополняют и сохранившиеся в вертикальном разрезе раскопа следы траншеи от фундамента примыкавшей к этой башне крепостной стены. Археологически очевидно, что камни из этого рва были полностью выбраны в свое время, видимо, после распоряжения Потемкина о разрушении крепости. Также подтверждаются и более чем скромные размеры замка, равно как и материал, из которого он был построен: известняк "из степи с речек и балок околочных". Благодаря раскопкам появилась возможность привязать планы крепости к местности в масштабе, соотнеся их с расчищенными остатками фортификационных сооружений. В соответствии с такой реконструкцией крепость находилась на том месте, которое ныне занимает Воронцовский дворец, а вход в дворцовую подземную галерею, снятую маркшейдерами и привязанную к местности, аккурат приходится на ту часть замка, которая у Фрейгана отмечена как бастион на заднем дворе. Скрытые эвакуационные подземные ходы — явление повсеместное в фортификационных сооружениях практически всех времен. Поэтому нет ничего удивительного в том, что подобное сооружение существовало и в Хаджибейском замке. Ход вполне мог сохраниться до начала XIX века, когда на месте крепости был построен дворец. Галерея могла быть вторично использована после реконструкции (облицовка стен, закладка ниш, подтеска выступов). Вот почему она не отмечена в строительной смете. Вот причина, из-за которой ход имеет странное по отношению к дворцу направление. В соответствии с планом этот ход должен был вести из крепостного бастиона в тыл замка, как можно дальше в степь… И напоследок. Выбираясь на поверхность через тот же люк в бывшей лаборатории, я невольно подумал, что в городе мог бы появиться еще один вполне достойный экскурсионный объект. Вот уже и дворец подкрашивают, штукатурят. И крышу, небось, перекрывают... Стоит только расчистить завалы в подземной галерее, вынести мусор и водрузить двуликого псевдо-Януса на постамент при входе — в роли нелепого, но всемогущего стражника. ----------------------------------------------------------------- Андрей КРАСНОЖОН, археолог. |
