|
||||||||||||||||
| ДЕНЕЖНОЕ ОБРАЩЕНИЕ В ОДЕССЕ ВО ВРЕМЯ ОККУПАЦИИ 1941-1944гг.
|
||||||||||||||||
| Очень быстро после начала Великой Отечественной войны румынские войска при поддержке германских захватили не так давно принадлежав-шие им «свои земли» Бесарабию, Северную Буковину (с июня 1940 года по июнь 1941 года они входили в состав УССР), и образовалась новая оккупационная область Транснистрия (Transnistria – Приднестровье, от румынского названия реки Нистру – русс. Днестр), в которую вошли нынешние Одесская область, юг Винницкой и запад Николаевской областей.
В административное подчинение она отошла к Румынии. Одним из первых мероприятий, которые необходимо было совершить, это быстрое изымание советских денег из обращения. Но из-за румынской нереши-тельности, относительно вида валюты, которую бы следовало бы ввести в Транснистрии, происходила неразбериха. Сложилось впечатление, что румынское правительство к этому не подготовилось. Немцы же представили валюту, которую они использовали во всех других оккупированных территориях – специальные марки - Reihkreditkassenscheine (известные в сокращении как RKKS). RKKS выпускались и обменивались в специальных банках, расположенных на всех территориях Германии и приравнивались (по крайней мере теоретически) к рейхсмаркам. Так как Транснистрийское правительство не выпускало собственную валюту (есть предположения, что мелкие деньги районных масштабов все же были), на его территории одновременно были в обращении румынские леи, немецкие марки и советские рубли. Население предпочитало рубли и марки леям. По мере дальнейшего отступления советских войск население стало избавляться от руб-лей, хотя некоторые сохраняли у себя рубли «на всякий случай». Обмен валюты происходил по непомерно высоким ценам. Официальное отношение среди валют было установлено, что 1 RKKS равнялся 10 рублям или 60 леям. Такое соотношение было на всех территориях, захваченными немцами. Хаос длился в течении недели. Очевидно, власти Транснистрии не смогли принять какого-либо решения, в то же время иметь немецкую ва-люту было недостойно для румынской территории, но для поддержания твердых экономических отношений между Румынией и Германией на по-даренной румынам Транснистрии необходимо было мириться с этим. В сентябре 1941 румыны фактически начали обмен рублей на RKKS. Был произведен обмен более чем на 10 000 марок прежде, чем диктатор Румынии Йон Антонеску приостановил обмен. После шести недель разбира-тельства между союзниками Румынии пришлось оставить марки RKKS, они стали единственным законным платежным средством. Во всех районах области открыты пункты обмена, в которых можно было обменять RKKS на рубли до 1000 рублей включительно. Большие суммы, включая Совет-ские правительственные фонды, скрытые или захваченные частными ли-цами в суматохе отступления, были вскоре обменены, потрачены на това-ры или розданы виде взяток. Надвигающееся полное исчезновение рубля быстро обрастало слухами. Крестьяне, подвозившие продовольствие в город, старались обменять свои товары на необходимые им изделия или же за свои продукты заламы-вали необычайно высокие цены в рублях. Рабочие и беловоротничковые категории страдали больше всего от хаоса валют. Даже Мэрия Одессы не платила наличную заработную плату, пока не пришло официальное реше-ние, и не установился окончательный курс валют. Когда, наконец, в декаб-ре 1941 начался обмен, это сопровождалось значительными беспорядками в городе. Мэрия навязала обмен по курсу 20 (не 10) рублей за марку. К об-менным пунктам обратилась значительная часть населения, и это несмотря на большие очереди перед ними (до 200-300 людей) на морозе с 6 утра до позднего вечера. Из-за отсутствия фондов перед Рождеством обмен был приостановлен, таким образом эта проблема по-прежнему осталась висеть в воздухе. Не обошлось и без злоупотреблений. Румынские жандармы наравне с гражданскими жителями продавали «купоны», то есть номерки в очереди ожидания. На руках же обмен происходил по курсу 1:70. Немецкие солдаты, которые получали зарплату из расчета 1:10, приняли активное участие в валютных операциях на черном рынке, причем совершенно официально, не неся ни каких наказаний за это. Отсутствие фондов в обменных пунктах заставляло нуждающихся продавать семейные ценности и золото. Правительство Румынии продумало операцию, чтобы его агенты скупали золото. Сначала все производилось тайно, а затем в открытую. В конце концов, Департамент Финансов Мэрии Одессы открыто начинает скупать золото по ценам черного рынка. Поначалу, нуждаясь в деньгах, люди массово несли в пункты скупки золото и другие семейные реликвии и ценности, но со временем с началом денежной реформы поток ценностей сократился. После ухода рублей из обращения марка стала единственным законным денежным средством оплаты. Румынская валюта оставалась по-прежнему в подвешенном положении. Официально использование леи бы-ло запрещено, и ввоз в Транснистрию был наказуем, хотя лей прекрасно продавался на черном рынке, где, правда, также всегда можно было купить английский фунт и американский доллар. Ситуация оставалась неустойчивой до конца 1942 года. После сбора осеннего урожая 1942 года Бухарест сделал основательную попытку в легализации лея для экономического объединения Румынии и Транснистрии (по крайней мере, таки было офи-циальное объяснение), но все это оказалось только фарсом. Возникшие сразу же разногласия между союзниками, а так же беспорядки, связанные с обеспечением города продуктами и товарами, заставили власти в конце 1942 г. вновь ввести смертные приговоры за торговлю леями. Оккупационную марку больше никто не собирался устранять. Зимой 1943-1944, с началом конца фашистской Германии, возникли проблемы с RKKS – он взял курс на понижение. Вместо установленного командованием курса в 60 лей на рынке обмен происходил за 10-12. Наступила патовая ситуация. Румыны, Мэрия Одессы, военные, приверженцы немецко-румынского строя, предатели всех мастей стремились любыми способами исправить положение в свою пользу: закрывались глаза на спекуляцию, скупку ценностей и золота, взяточничество т. д. Цены скакали то вверх, то вниз вслед за политическими событиями. Так как частная торговля соседствовала одновременно с правительственными и муниципальными учреждениями, сложилось два типа развитых цен. В то время как официальные цены считались, нормировано урегулированными, свободные рыночные цены были безграничны. Отсутствие ограничения цен рассматривалось как стимулирование бизнеса. Количество продуктов, как на рынке, так и на складах по заказам мэрии было примерно одинаково, а вот ценовая разница была больше, чем в два раза. Так как объем по-мещений в государственных или муниципальных складах был ограничен, бизнесмены имели значительное преимущество в регулировании рыночных цен за счет подвоза товаров из соседних областей. Для сравнения приведем цены на некоторые товары в 1943 г.: 1 кг сахара, нормированная - 3 RKKS, ненормированная – 20 RKKS; 1 кг масла, нормированная - 6 RKKS, ненормированная – 30 RKKS; Сигареты, муниципальные порции, нормированная – 100 для 4 RKKS, ненормированная – 20 для 1 RKKS. Нужно отметить, что цены после сбора урожая 1942 несколько снизились (осенью они были самыми низкими за годы оккупации). В декабре, 1942 на рынке можно было купить колбасу за 8, а сало за 22 RKKS за килограмм. Завтрак в скромном ресторане стоил от 3 до 4 RKKS, в то время как в хорошем ресторане, включая и водку, тянулся к 25 RKKS. Зимой 1942-1943 г.г. цены были необычайно высоки. Сразу после Сталинградской битвы резко повысились цены на продовольствие, текстиль, ботинки, топливо. Как всегда (как и во всех других кризисах) в повышении цен обвинялись крестьяне, которые с большой чувствительно-стью и скоростью реагировали на изменяющиеся политические и военные ситуации. Кроме того, плохая зимняя погода также мешала подвозу продо-вольствия в город. На открытом рынке цена на молоко поднялась до 3,5 RKKS за литр; масло повысилось к 55 RKKS; яйцо теперь стоит марку. Цены продолжали расти, поскольку ситуация все более и более ухудша-лась, и (в конце лета 1943) масло стоило уже 90, сало 80, сахар 40 и хлеб 10 RKKS за килограмм. В последние дни оккупации без поставок продовольствия, без внутренних запасов, при сумасшедшей инфляции, за буханку хлеба можно было получить 300 марок. Наиболее трудное время было в первые месяцы оккупации в зиму. Нехватка транспорта серьезно сократила подвоз продовольствия. Чтобы как-то избежать голода, муниципалитет открыл общественные столовые для всех людей с более или менее официальным положением или местом рабо-ты, рассчитывался продовольствием вместо заработной платы, ввел нормированное распределение продуктов в своих магазинах. Само собой разумеется, для улучшения ситуации из Румынии не поступило ни грамма продовольственной помощи. Проблемы снабжения населения продовольствием решались местными властями. Можно отметить сильное повышение цен зимой – весной 1943 года и существенный недостаток продуктов в Одессе. В Жмеринке же, как отмечали немецкие обозреватели, на рынках было изобилие продо-вольствия, превышающее население города. Они же отмечают, что наравне с этим можно было констатировать полное отсутствие санитарных и ги-гиенических норм их продажи. «Это была удача, настолько редкая на Ук-раине. Тут было масло, бекон, растительное масло. Мясо, которое мы почти забыли: свинина, цыпленок, гусь, - много других вещей, которые радовали глаза. Кроме того, все было недорого…». Во время оккупации Одессы румынскими войсками в период ВОВ в обращении были немецкие деньги с минимальной купюрой 50 пфеннигов. Килограмм хлеба по карточкам стоил значительно дешевле 50 пфеннигов. В 1943 году Мэрия Одессы ввела для обращения разменные марки в 0,2 и 0,5 RKKS, а с началом 1944 года отдел снабжения муниципалитета выпус-тил хлебные талоны номиналом 1, 3 и 10 пфеннигов для уплаты. Талоны были действительны только в той лавке, к которой хозяин карточки был прикреплен. В действительности карточки ходили в качестве денег. Текст на румынском языке гласил: « Одесский муниципалитет. Дирекция снабжения. Талон на получение хлеба по карточке из хлебной лавки муниципа-литета. Действителен для хлебной лавки №…». Данные талоны также ходили как денежные знаки в пределах г. Одессы 1 пфенниг б/г 83х 63 мм. Колосья и герб Бесарабии (бык со звездой), светло-коричневая, без водяных знаков. 3 пфеннига б/г дубовые листья и герб Бесарабии, светло-коричневая, без водяных знаков. 10 пфеннигов б/г. Колосья и герб Бесарабии, светло-сине-зеленый, без водяных знаков. В различных каталогах описываются недостающие знаки этой эмиссии в 50 и 50 пфеннигов, но точных сведений о них нет. Введение карточной системы для жителей Одессы было неново. Гражданская война и последующее восстановление Советской страны принесли некоторый опыт населению города жизни по талонам. Можно вспомнить также начало войны, двухмесячную блокаду города Одессы. Незаконченная уборка урожая, невозможность получения муки, нехватка продуктов питания. В силу сложившихся обстоятельств карточную систему полноценно ввести в действие было невозможно. Поэтому было отдано распоряжение, товары в магазинах отпускать нормировано. Мясо, жиры, сахар и хлеб (400 г на человека) попадали под нормированное распределение. 17 августа 1941 года немецко-румынскими войсками была захвачена насосная станция «Днестр». Возникли перебои в снабжении города водой, ближайший речной бассейн был в 25 км от города. Город перешел на под-собное артезианское снабжение, которого было явно недостаточно для не-обходимого потребления. Строгие инструкции запрещали тратить воду по-напрасну, например, использование пресной воды для смыва туалетов. По распоряжению горисполкома вводится нормированная выдача воды (четверть ведра на человека), а с 10 сентября вводятся карточки на воду, по ним полагалось в различные дни от ведра до пол ведра в день на человека. Следует отметить, если с продовольствием как таковой проблемы не было (имей только деньги), то с товарами народного потребления ощущался дефицит, особенно вне городских стен. Границы формально были открыты, поэтому на базарах и в магазинах можно было отыскать практиче-ски «все», от французских духов до итальянских, зато почти до конца войны остро ощущалась нехватка в «тяжелых» текстильных товарах и обуви. Можно отметить интересную деталь, перед началом войны в Одесском порту скопилось множество товаров и грузов, которые не попадали в категорию первоочередного вывоза на Большую землю. Перед самым уходом советских войск из Одессы все склады были раскрыты, и товар был роздан оставшемуся населению. Как отмечают обозреватели, практически на всем протяжении войны недостаток в «легком» текстиле и чае у жителей Одессы не наблюдался. Зарплата, также как и цены на дефицитный товар сильно колебалась, но в целом уровень цен не сильно отличался от тылового советского. Жизнь интеллигенции во время оккупации изменилась не очень: одни от войны выигрывали материально; другие пострадали больше. Рабочие во всех отношениях всегда проигрывали материально, лишь ежедневная зара-ботная плата в 4-8 RKKS за восьмичасовой рабочий день давала им воз-можность сводить концы с концами, пока нормированное продовольствие, и особенно хлеб, по относительно низким ценам были в достаточных ко-личествах в магазинах муниципалитета. Сельскому населению в целом жилось легче, по крайней мере, в 1942-1943, если рассматривать тот уровень жизни, который был в селах до войны. В целом оккупация особо по карману крестьянина не ударила. Пайковое довольствие, которое действовало на протяжении почти всей оккупации, было поделено на категории. Можно выделить следующие: обычный рабочий паек (хлеб, масло, сахар), привилегированный (добавлялись сигареты, ликер, соль) и губернаторский, выдаваемый высшим чиновникам, профессорам и другим представителям «высшего света». Можно предположить, что классы пайкового довольствия отличались не только набором продуктов, но и их количеством. Мерией были приложены усилия для проявления милосердия в помощи безработным и нищим. Церкви окрыли кухни для бедных, производил-ся сбор пожертвований. В июле 1942 Мэрия обратилась к жителям через газеты и многочисленные объявления с призывами помощи бедным. В результате было собрано 132 867 марок. Мэрия пожертвовала 40 000 марок, 25 000 получено в результате соответствующей муниципальной лотереей, 14 000 марок за счет коробочных сборов, остальные были получены от различных благотворительных организаций и пожертвований частного ха-рактера. В феврале 1944 рубли вновь появились здесь и там, и люди начали отвергать бумажные марки и леи. Вера в деньги колебалась вместе с верой в режим. К сентябрю 1944 г., после освобождения Одессы, советские рубли окончательно вернулись в расчетах за товары и услуги. За время оккупации в целом можно было выделить три периода: это первые месяцы и зима 1941-1942 г.г., когда общая неуверенность и экономический хаос произвели к тяжелому материальному и продовольственному положению населения Одессы; с весны 1942 до лета 1943 снабжение улучшилось, наладилась и социальная жизнь в городе; начало 1944 характеризуется тяжелым экономическим и политическим кризисом, вместо Румынской администрации приходит к управлению Германия, но население уже ожидает советские войска, вследствие чего на рынках появляется ост-рая нехватка продовольствия, и цены взлетают вверх. -------------------------------------------------------------- www.grivna.org.ua |
