|
||||||||||||||||
| ГАВАННАЯ УЛИЦА | ||||||||||||||||
| Гаванная ул. ---- старое название: Халтурина ул
Первоначально название улицы - Портовая. Появляется на картах города с 1828 г. 24 сентября 1827 г. улица переименована в ул.Гаваньскую. 30 сентября 1831 г. появляется название Гаванная, а 4 июня 1832 г. - Гаванская улица. 7 июля 1837 г. улицу называют Александровской гаванской. С 7 марта 1866 г. улица Гаванная проходит от Дерибасовской Сабанеева моста, а с 1867 - доходит до порта. 3 апреля 1924 г. улицу переименовывают в улицу Халтурина в честь Станислава Николаевича Халтурина, рабочего-революционера, казненного за убийство прокурора генерала В.С.Стрельникова. С 1944 по 5 сентября 1946 г. улица называется Портовой. Название Гаванная возвращено улице 18 августа 1944 г. Города, как люди - что заложено в детстве, то остается навсегда и лишь крепчает с годами. Одесса родилась у моря, и оно "выплеснулось" в город алебастровыми раковинами на фасадах зданий, якорями на постаментах, памятниками Неизвестному матросу и Погибшим кораблям, но раньше всего названиями : Матросский спуск, Приморский бульвар, Маячный переулок, Гаванная улица... Если каждая улица рукотворна, потому что все на ней - дома, тротуары, фонари - сработано руками человека, то Гаванная рукотворна вдвойне. Когда-то в районе Греческой площади начиналась балка, которая, прорезая Дерибасовскую, где через нее был переброшен мост, спускалась к гавани. Дорогу по дну балки именовали Гаваньской или Гаванной улицей, а после строительства тут казарм - Военным спуском, и много лет оба названия существовали одновременно. Но с середины 1860-х годов, когда добрая половина балки оказалась засыпанной, оставшуюся ее часть продолжали именовать Военным спуском, а улица, протянувшаяся поверх засыпанной балки от Малого переулка до Дерибасовской, осталась Гаванной. В начале улицы, в доме N2 на углу Малого переулка, жил в 1870-х годах выпускник Академии художеств архитектор Д.Е.Мазиров, по проекту которого, в частности, построили здание 2-й мужской гимназии на Старопортофранковской, ныне Педагогический университет. Позже Мазиров сменил квартиру, но, видать, полюбилась ему Гаванная, и он поселился в доме под нынешним N10. Там же жил его коллега Г.К.Шеврембрандт, запроектировавший для Одессы немало домов и в 1896 году перестроивший кирху. В 1908 году здесь сфотографировался для студенческого личного дела Аминад Шполянский, и сегодня мы имеем представление о том, как выглядел в юности известный поэт Дон-Аминадо... Фотография на Гаванной соседствовала со своим "младшим братом" - кинематографом: в доме N13 на углу Дерибасовской, на месте которого нынче овощной магазин, был "Иллюзион Кишлалкова", напротив - иллюзион "Парижский". В 1913 году его полностью переоборудовали и газеты сообщили, что "авиатор Сергей Уточкин предполагает открыть новый большой кинематограф под фирмой "Уточкинъ"... Новый кинематографический театр "Уточкинъ" будет помещаться на углу Дерибасовской и Гаванной улиц в доме Исакович". Это была старинная одесская караимская семья, и над воротами дома со стороны Гаванной до сих пор сохранилась громадная буква "И". Во главе дела стоял брат авиатора Леон, имя же Сергея не без успеха использовали для рекламы. Кинотеатр получил символичное и оригинальное название "Кино-Уточ-Кино", но в просторечии его именовали "Кино Уточкина" даже тогда, когда волею новой власти имя авиатора "слетело" с вывески да афиш и вернулось спустя много лет. Имя Уточкина, расположение в центре города, неплохая техническая оснащенность способствовали исключительной популярности нового заведения, и, может быть, в его зале "заболел" кино малолетний Лева Трауберг, будущий известный кинорежиссер, который в то время жил в соседнем доме на Гаванной, 10, там же, где и сын мужского портного Сема Корчик, принявший потом литературный псевдоним Семен Кирсанов... Прикоснувшись к литературной истории Гаванной, нельзя обойти памятью располагавшуюся в уже знакомом нам доме N12 редакцию газеты "Южное обозрение", в которой в конце 1890-х годов сотрудничал И.А.Бунин, что, по сути, стало завязкой его личной трагедии. Он молниеносно влюбился и женился на дочери редактора Н.П.Цакни, восемнадцатилетней красавице Анечке, потом их пути разошлись, а полгода спустя родился сын Коля. Четырех лет от роду он ушел из жизни, и его фотография до самой смерти Бунина стояла на ночном столике в парижской квартире писателя. Мне довелось знать Анну Николаевну, когда она в глубокой старости жила на улице Пастера, 13, и слыла своего рода достопримечательностью Одессы, живой, но безмолвной, потому что никогда никому ни слова не сказала о Бунине по причине, которую не знаю и не считаю себя вправе знать. Помню лишь, что осталась после ее смерти вырезанная из журнала "Нива" крошечная фотография молодого Бунина... А "Южное обозрение" стало родоначальником "газетной династии" в доме N12, где после него обосновалась редакция "Одесского обозрения", а потом "Южной мысли". Если справедливо утверждение о том, что исключение только подтверждает правило, то примером тому может служить судьба помещавшейся в доме под "несчастливым" номером 13 редакции журнала "Крокодил", который в 1911-1912 годах издавали художник Ф.Сегаль и журналист Б.Флит, оставшийся в романе И.Ильфа и Е.Петрова "Двенадцать стульев" под псевдонимом Принц Датский. Здесь печатались известные впоследствии карикатурист Б.Антоновский, писатель Е.Зозуля, поэт Эмиль Кроткий. "Крокодил" читали в Варшаве и Кременчуге, Тамбове и Ростове, а столичные журналы, случалось, пиратски "заимствовали" из него материалы... Одесский "Крокодил" стал явлением в провинциальной журналистике своего времени, и его история заслуживает скрупулезного исследования. Сей труд исполнил наш известный краевед С.Лущик, а я только хочу вспомнить одного из последних "крокодильцев", позже московского писателя К.Левина. Это был худощавый седой человек с грустными глазами, до конца дней своих сохранивший восхищение жизнью, преклонение перед Чеховым, трепетное отношение к слову и... страсть к верховой езде. Нас связывали родственные узы, и я позволяю себе несколько этих добрых слов как запоздалую горсть родной земли на его далекую могилу... Гаванная коротка, но тут, конечно, помещались не только фотографии, иллюзионы и редакции. Более прозаичным, но не менее нужным городу был, к примеру, "аукционный торгово-промышленный зал" на первом этаже "безразмерного" дома N12. На Гаванной,5, издавна располагалась лечебница для приходящих больных, сиречь поликлиника, где - позавидовать можно - лекарства давали бесплатно. Рядом, на Гаванной, 3, фирма "Золотой двигатель" предлагала автомобили для вспашки земли - слово "трактор" еще не укоренилось. А какое живопиисное зрелище являл собою в доме N10 цветочный магазин Э. Веркмейстера, хозяина садоводства на Пироговской улице. А.П. Чехов выписывал оттуда семена и саженцы для своего сада в Ялте, а через десятилетия в книге В. Катаева объявился "Веркмейстер в фуражке и вязаном жилете, с головой Иоганна Себастьяна Баха". Не обошел вниманием Гаванную и Ю. Олеша. "Папа, который был библиотекарем Коммерческого собрания, разрешил мне забираться с ногами в кресло -- в его удивительное кожаное оливкого цвета кресло, о котором говорила вся Одесса, - и читать, что я захочу и сколько захочу", - вспоминал он время, когда, наряду с Благородным, Дворянским, Офицерским, Коммерческое собрание было элитным клубом и занимало раскошный особняк, выстроенный в 1876 году архитектором Ф. Гонсиоровским для знаменитого канатозаводчика Новикова на Гаванной 4. Теперь тут историко-краеведческий музей, неутомимые сотрудники которого отыскивают, изучают, берегут и знакомят нас со всем, что связано с историей Одессы. Напротив музея костел, потроенный на средства местной французской колонии и 25 сентября 1913 года специально прибывшим для этого эпископом освященный во имя святого Апостола Петра. Открытие костела обернулось проблемой для владельцев тех питейных заведений, которые оказались в непозволительной по тогдашним законам близости от храма. И если находчивый господин Махарес сумел перенести вход в свой ресторан с Гаванной на Ланжероновскую, то его собратья должны были прикрыть свои заведения или прекратить в них продажу, как тогда называли, питей... Кстати сказать, поскольку это название образовалась от слова "гавань", то и произносить его должно с ударением на первом "а", но не на втором, как мы привыкли. Просто одесситы приспособили название под свой распевный язык, отнюдь не смущаясь тем, что оно приобретает при этом несколько "банно-прачечный" оттенок. Впрочем, традиция - это тоже достопримечательность, тем более что, как ни произноси название улицы, как говорят в Одессе, "тудою выйдешь к морю". ------------------------------------------------- Ротислав Александров |
