|
||||||||||||||||
| СОФИЕВСКАЯ УЛИЦА
|
||||||||||||||||
| Причиной тому женское имя города, подогретый солнцем юга темперамент или что иное, но одесситам издавна присуще благоговение пред дочерьми Евы. Задолго до возведения 8-го марта в ранг праздника бытовало почтительное "мадам", нежное "иду до мами", любезности, полный набор которых, по словам И.Ильфа и Е.Петрова, "имелся у каждого черноморца в возрасте до двадцати пяти лет".
Улицы, поименованные в честь представителей сильного пола, обретали тут женственное звучание: Дерибасовская, Ришельевская, Пушкинская, а если таковой почести удостаивали женщину, то название образовывали не от фамилии, но от имени: Елисаветинская, Надеждинская, Ольгиевская, Софиевская... Семь городов оспаривали славу родины Гомера. У нас получилось "совсем наоборот" - две прекрасные женщины могли притязать на то, что в их честь назвали Софиевскую... Году в 1803 бывший киевский митрополит построил тут дом, которым с 1805-го владела жена графа Потоцкого, красавица Софья. Она соорудила новый или так перестроила старый дом, что в 1811 году Ришелье счел возможным временно поселить в нем всемогущую фаворитку Александра I княгиню М.А.Нарышкину с дочерью Софьей, коей приписывали августейшее происхождение. Для нее-то и дали тут первый, как считается, новогодний бал в Одессе, освященный присутствием тех, чьи имена обернулись названиями улиц: Ришелье, Ланжерона, Кобле, Разумовского... От Софьи Потоцкой дом отошел к ее сыну Александру, у которого в 1831 году за участие в мятежных польских делах был конфискован и передан военному, а вскоре духовному ведомству под резиденцию архиепископа. Многократно перестроенный дом N7, который называли Архиерейским, уже нельзя считать подлинным домом Софьи, но все же... Зато сохранившееся за ним, ближе к обрыву, давнее строение, по мнению краеведа В.А.Чарнецкого, похоже, дом писательницы А.А.Турчаниновой, у которой в 1810 году поселился и потом описал все это поэт князь И.М.Долгорукий. От Архиерейского дома до угла Торговой простирались владения А.П.Руссова, почетного гражданина города, коллекционера, известного не элитарному кругу собратьев по увлечению, но всем художникам и любителям искусства, так как собирал живопись не тщеславия или украшения квартиры ради, что, впрочем, не грех, а открыл картинную галерею, где были сотни полотен: Айвазовский, Брюллов, Левитан, Репин, Серов... Последний, наезжая в 1880-х годах в Одессу, останавливался на Софиевской, 18. На Софиевской, как и на многих улицах, такая напряженность "мемориального поля", что, к примеру, каждый из трех домов Руссова впору отметить в летописи города. Так, в 1900-х годах внучатый племянник основателя Одессы подполковник И.М.Дерибас квартировал в доме N9, где порой являлась ему несговорчивая Клио - муза истории, поскольку помимо службы по интендантскому ведомству состоял он в петербургском военно-историческом Обществе. Рядом же, в 1920-1930-х годах жил Александр Маринеско - подводник, баловень ратной удачи, но не властей, когда-то потаенная легенда Одессы, а теперь единственный, кто удостоился в городе двух мемориальных досок: на мореходном училище, что на Канатной улице, и на Софиевской, 11. А по соседству, на четвертом этаже дома N13, была последняя родительская квартира Ильи Ильфа: тесная треугольная прихожая, комната четырех братьев, выходящая окнами в глубокий узкий "фонарь", спальня и гостиная с отцовским книжным шкафом, где стояли тома Достоевского, Пушкина, Толстого, Шекспира... Отсюда, в 1923 году, прихватив несколько еще никем не читанных рукописей да полюбившийся роман Л.Стерна "Жизнь и мнения Тристрама Шенди", полный радужных надежд, он укатил вслед за друзьями в Москву. А много лет спустя мне рассказывал об этом его младший брат Вениамин, которого увлекавшийся западной литературой Ильф называл не иначе, как Бенджамен: "Бенджамен, не будете ли так добры принести ведро воды из дома номер семнадцать на Софиевской улице?" В то время голода и разрухи одесситы обходили дворы с вопросом: "Воды есть?", на что чаще всего слышали ответ: "Вода нет". Но в подвале дома N17 помещалось "прачечное заведение" и, благодаря низкому расположению кранов, вода бывала чаще. Позже тут выстроили новый дом, где жил поэт Юрий Михайлик, который, согрешив прозой, честно и храбро написал роман об обороне Одессы и поимел за него массу неприятностей, о чем, наверное, теперь с ностальгической улыбкой вспоминает в своем австралийском далеке. Много раньше случился тут "прокол" с бабелевским героем Беней Криком. "Мосье Эйхенбаум, положите, прошу вас, завтра утром под ворота на Софиевскую, 17, двадцать тысяч рублей...", - предлагал он, но "клиент" попался строптивый, и люди Бени "сделали налет" на его заведение, а стреляли в воздух, "потому что, если не стрелять в воздух, то можно убить человека" - сердобольная публика, сегодня бы ей место в каком-нибудь фонде милосердия. А "король Молдаванки" был озорным парнем: додумался рэкетирствовать под боком у военно-окружного суда, который испокон веку помещался в доме N19. Власть, финансы и политика соседствовали на этом квартале Софиевской. Рядом с судом был особняк С.М.Гутника, директора Сибирского торгового банка, где служил отец Ильфа, и дом поныне хранит следы былой роскоши: траченные временем скульптуры, запущенный палисадник, заброшенный фонтан... А следующий за ним дом N23 на углу Преображенской принадлежал присяжному поверенному В.А.Ираклиди, редактору "Революционного дела" - газеты эсеров, игравших не последнюю роль в политической ситуации в Одессе 1917 года, о которой нам раньше толковали лишь то, что "плохие дяди" - кадеты, меньшевики, те же эсеры, украинские да еврейские националисты только и делали, что мешали большевикам крутить колесо истории в известную им одним сторону... Что же до генеалогии, то Ираклиди состоял в родстве с журналистом Н.П.Цакни, тестем И.А.Бунина. А напрямую с памятью о Бунине связан Художественный музей. Это здание, доныне полное тайн, архитектор Ф.К.Боффо построил в 1828 году для дочери Софьи Потоцкой, пленительной Ольги Нарышкиной, "у ног" которой, как говорили, был сам граф М.С.Воронцов. "Цепочка" последующих хозяев дома не прослежена, но последним стал некто Юрьевич, у которого вездесущий в благотворительности Г.Г.Маразли в 1889 году откупил его для городского Художественного музея. Экспозицией, интерьерами, таинственным подземным ходом он изначально привлекал горожан. У одного из хранителей, В.П.Куровского, что жил при музее, перебывали, кажется, все художники и литераторы, а друживший с ним И.А.Бунин и вовсе останавливался в 1901 году. Не ведаю, хаживал ли сюда А.И.Куприн, но осенью 1909 года с располагавшейся рядом площадки он полетел вместе с С.И.Уточкиным на воздушном шаре, первым из писателей увидев с птичьего полета Одессу, Софиевскую улицу, музей... Это было давно, но и сегодня здесь в любое время года цветет сирень на полотне К.К.Костанди, Пушкин прощается с морем, написанным И.К.Айвазовским, и все так же гостеприимно "распахнуты" полукруглые крылья музейного дома. Но на правом из них теперь мемориальная доска в честь Натальи Касько - директора, доброго ангела музея... И еще одна женщина, чья судьба прикоснулась к Софиевской улице... По цифрам в решетке балкона, дом N30 построен в 1847 году. А в 1900-х годах тут было украинское общество "Просв+та", созданное, в частности, М.Е.Слабченко, человеком яркого таланта и горькой участи: знаток экономической истории Украины, профессор, академик и... узник ГУЛАГа. А рефераты об украинских писателях читала в "Просв+т+" Л.В.Мациевская. Она училась в консерватории и на Высших женских курсах, преподавала в гимназии, а стала великолепной актрисой. И привередливые одесситы "на Мациевскую" ходили в "Держдраму" - театр, руководимый выдающимся режиссером В.С.Василько, который жил на Софиевской, 10. Его имя теперь носит Украинский театр, оно осталось в театральной истории Одессы, монографиях, статьях. Немало добрых слов о нем и в мемуарах режиссера В.Галицкого, который учился в гимназии Л.П.Ковальчука на Софиевской, 22 вместе с будущим ведущим танцовщиком киевского балета Н.Иващенко... Как не сказать, что Мельпомене и Талии была любезна Софиевская улица? На месте гимназии Ковальчука. После войны построили дом по проекту К.Б.Корченова, позже его сын Виктор, краевед и коллекционер, написал о давно забытом Радио-Телеграфном заводе, что в 1920-х годах был на Софиевской, 8 и, как говорят в Одессе, "получился тут" семейный взнос в историю улицы. А неподалеку, в доме N2, жил когда-то Городской землемер М.М.Дитерихс, чей план Одессы 1894 года стал подспорьем в разысканьях краеведов. И на нем отчетливо видно, как протянулась Софиевская по краю морского обрыва. Но в истории города она отнюдь не "с краю". ------------------------------------------ Ростислав АЛЕКСАНДРОВ |
